Из личных воспоминаний полковника григорьева. Как оборонялись «русские богатыри Главный инженер 5 ва генерал григорьев

В этом очерке Олег Малашенко пробует в одиночку преодолеть силу, перед которой вот уже 95 лет не может устоять никто…

МРАЧНАЯ ТАЙНА КРЕПОСТИ КОВНО
С 19 по 26 сентября 1915 года в Минске прошел суд. Двинский военно-окружной особого присутствия. Другим словом – трибунал! Судили Владимира Николаевича Григорьева, трижды кавалера самой высокой награды Российской империи – ордена Св.Владимира 2-й, 3-й и 4-й степени (с бантом), героя Шипки, выпускника Казанского пехотного юнкерского училища и Николаевской академии Генерального штаба Российской империи, бывшего начальника штаба Варшавской крепости, бывшего коменданта Огановской крепости, бывшего коменданта Севастопольской крепости, а с июля 1909 года коменданта крепости Ковно, генерала от кавалерии. Приговор трибунала гласил:
«По всем изложенным соображениям и на основании высшей меры… особое присутствие Двинского военно-окружного суда постановило: подсудимого, бывшего коменданта Ковенской крепости генерала от кавалерии В. Н. Григорьева, как признанного виновным в противозаконном бездействии власти, выразившемся в неучинении должных распоряжений к приведению крепости в оборонительное положение и в самовольном оставлении во время боя крепости, не вызывавшемся исполнением долга службы, при уменьшающих вину его обстоятельствах, по лишению воинского знания, чинов, орденов, знаков и медалей, дворянства и всех прав состояния исключить из военной службы и сослать в каторжные работы на 15 лет с последствиями».
Приговор утверждаю, 8 октября 1915 г. гор. Минск. Генерал от инфантерии Эверт».

До 5 марта1918 года Владимир Николаевич Григорьев находился в тюрьме г. Орла, откуда был выпущен вместе с другими арестованными при освобождении тюрьмы по случаю Октябрьской революции, но в тот же день снова задержан. Оказался в питерской тюрьме «Кресты». 1 мая1918 года был освобожден по амнистии вместе с бывшим военным министром Сухомлиновым. Дальнейшая судьба «трижды героя Российской империи» генерала Владимира Николаевича Григорьева неизвестна.
В этой связи приведу некоторые косвенные и прямые «письмена» характеризующие действия В.Н. Григорьева отечественных авторов. Подчеркну: ни у немецких, ни у французских, ни у английских ничего подобного нет.
Вот косвенное:
« Доверие к крепостям было подорвано... На русских крепостях (Ковна, Новогеоргиевск) влияние морального фактора сказалось в еще большей степени; к тому же здесь были налицо плохие качества командования в лице комендантов этих крепостей. Эти два фактора были решающими…»
Тебе понятно читатель?! Повторяю для большего запоминания! Позорная сдача этих крепостей была обусловлена лишь двумя факторами: полным отсутствием боевого духа солдат их гарнизонов и полной военной бездарностью комендантов.
А вот именитые сведения:
«Под салюты немецких фугасов 5 августа сдано было Ковно (комендант Ковенской крепости генерал Григорьев сбежал)» Лауреат Нобелевской премии А.И. Солженицын.
«При освобождении из тюрьмы получили свободу и все уголовные. Среди них был и генерал Григорьев, предатель крепости Ковно». Лауреат Нобелевской премии А.И. Солженицын.
«Комендант крепости Ковно генерал В.Н. Григорьев бежал от вверенных ему войск и 5 августа крепость сдал». Выдающийся советский историк А.М. Зайнчковский.
«Комендант крепости Ковно Григорьев проявил малодушие и 5 августа сдал крепость немцам». Блистательный современный белорусский военный историк В.В. Бешанов.
«Генерал крепости Ковно попросту сбежал из своей крепости» Известный современный российский историк А. Алексеев, журнал «Русский спецназ».
«9 августа (так в документе. О.М.) комендант крепости Ковно Григорьев без сопротивления (так в документе. О.М.) сдал крепость врагу». Из Комментариев к сборнику карт по I мировой войне.
«22 августа пала крепость Ковно, брошенная бежавшими в тыл генералами Меллером и Григорьевым». Известный советский писатель и историк М. Касвинов.
А вот сведения лишь из двух кандидатских диссертаций наших ученых.
Первое:
«На наш взгляд, поражение крепости в столь быстрые сроки произошло из-за слабого, плохо подготовленного гарнизона, и неумелых, подчас преступных действий командования крепости в лице коменданта Григорьева и его штаба. Если бы не действия Григорьева, гарнизон крепости мог бы удерживать свои позиции еще 2-3 месяца».

Второе:
« В этом поражении во многом виноват комендант крепости, генерал Григорьев, который позорно бежал, когда его войска еще пытались построить оборону вокруг VI форта. Увы, история не сохранила имена отважных солдат и офицеров, сражавшихся в I, II и III фортах до последней возможности (да сохранила, сохранила! О.М.) К великому сожалению, в историю «попал» только трус - генерал Григорьев».
А вот устные сведения.
Много раз мне приходилось бывать в Каунасе. Музей «9-й форт» -- одна из главных достопримечательностей этого прекрасного города, знаменитый когда-то на весь Советский Союз. В день его посещало до двухсот экскурсий, то есть до 6 тысяч человек. Если прибавить неорганизованных туристов, которые всегда примыкают к организованным и слушают экскурсоводов, то будет все 8 тысяч. В месяц -- до 250 000 тысяч. В год – до 3 миллионов человек. Каждая экскурсия начиналась у входа в первый каземат. Не знаю, как сейчас, но в 70-80-е годы именно здесь буквально все каунасские гиды говорили так:
--Уважаемые туристы, мы находимся у входа в 9-й форт. Всего вокруг нашего города царским правительством было построено 12 фортов. Вся эта мощь называлась в те годы Ковенской крепостью. Это была первоклассная крепость! Но в I мировую войну она не сыграла ровно никакой военной роли. Она была трусливо, бездарно и без единого выстрела сдана германским войскам ее комендантом, царским генералом Григорьевым.

Экскурсоводы в те времена были более свободными людьми, чем, например, ученые или журналисты, КГБ особого внимания на них не обращал. В ходе экскурсий они часто позволяли себе отступать от канонов, придавать некоторым событиям не официальные оттенки. И для меня по сей день загадка, почему именно в этом месте эти умные парни и девушки строго следовали букве и духу пособий методических отделов своих экскурсионных бюро, а также текстам сотен туристических справочников. Если принять во внимание блестящие ораторские способности каунасских экскурсоводов, впечатляющие голосовые данные, располагающий внешний вид и высокую образованность – можно без всяких усилий представить себе эффект от такого вступления. Москвичи, ленинградцы, новосибирцы, куйбышевцы, киевляне, жители сотен других городов СССР на примере генерала Григорьева получали еще одно подтверждение, что более бездарных генералов, чем российские генералы I мировой войны история человечества не знала. Они согласительно кивали: мол, да, поведение коменданта крепости Ковно, является образцом русской военной тупости. А потом вся эта информация липкой смолой расползалась по стране...
Дабы уразуметь, что к чему, нам нужно сначала определить, зачем эта (и другие русские крепости) крепости строились в 300-400 верстах от западных границ Российской империи. А поскольку найти ответ очень трудно, его не дает ни один историк той войны, вынужден отвечать за них.
Крепости эти строились только на случай возможного нападения Германской империи на Российскую империю и служили прикрытием крупных промышленных центров России на случай именно такой, а не какой-то другой войны. Военными планами российского Главного и Генерального штабов предполагалось встретить возможное нападение немцев глухой обороной и завершить – понуждением к миру без ввода русских войск на территорию Германии.

Буду рад, если кто-то критиков меня опровергнет!
Однако к великому несчастью народов Германии и России начальный период войны на Западном театре военных действий произошел с точностью наоборот. Российские армии, в соответствии с пунктами российско-французского договора 1892 года, первыми совершили вторжение на территорию Германии. При этом народ страны Гоголя никак не мог предположить, что народ страны Гегеля в 1914-м году не только выстоит, но и пойдет в наступление, и что германскую армию при этом уже не встретит, как задумывалось при строительстве этих крепостей, свежая и хорошо подготовленная армия России.
Мрачная тайна крепости Ковно заключается в потрясающе трагической судьбе ее коменданта Владимира Николаевича Григорьева, в клевете, которая сопровождает эту судьбу вот уже 95 лет, а также забрызганных помоями, героических бойцах его гарнизона.
Так что же случилось с этой крепостью и ее комендантом?!
А вот что!
14 июля 1915 года в Риго-Шавельской операции столкнулись части двух армий: Неманской германской под командованием генерала Отто фон Белова и 5-й российской под командованием Павла Адамовича Плеве. Северный и южный фланги Неманской начали движение на окружение русской 5-й. Один из ударов, который предполагался немцами, был удар на Вильно в обход крепости Ковно с севера. 25 июля, благодаря действиям П.А. Плеве Риго-Шавельская закончилась срывом немецкого плана, 5-я сумела отскочить и не попала в окружение. Правда, немцами был захвачен Паневежис, крайне важный город для дальнейшего наступления. Немецкая армия Отто фон Белова приостановилась перед практически не защищенным стыком 5-й и 10-й русских армий. Знаменитая Баварская конница уже чистила своих породистых коней, чтобы совершить свой блистательный Свенцянский прорыв! Только вот теперь обойти крепость Ковно стороной немцам было не суждено. Белов знал, что здесь сконцентрирован 90-тысячный гарнизон и 21 июля приказал 10-й германской К. Литцмана ликвидировать его.
А крепость уже была брошена на произвол военной судьбы, самой жестокой и беспощадной из всех возможных судеб! К этому дню командующий русской 5-й Павел Плеве, прямой начальник Григорьева, о крепости забыл, не до крепости ему было…
А теперь отвлечемся, читатель!
С 30-х годов ХХ века весь интеллектуальный мир Европы и Америки стоял на ушах от ворвавшейся тогда в него философии экзистенциализма. Сартр, Камю, Хайдегер, Ясперс, Габриэль Марсель, Бубер, Бердяев, Шестов, Василь Быков писали об основных проявлениях человеческого существования: о заботе, совести, решимости, борьбе, страдании, смерти на… пограничных стадиях, когда человек стоит сам перед собой и не перед кем больше, «когда даже Бога нет», и свободно выбирает, как поступить перед накладывающейся лично на него ответственностью за все происходящее вокруг.
Запомнив это, перенесемся теперь в 23 июля1915 года в штаб крепости и незаметно постоим за спиной Владимира Николаевича.
Он сидит за столом и поочередно читает два противоположных по содержанию приказа. В случае невыполнения – оба грозят позором военного трибунала. Приказы были вручены Григорьеву почти одновременно. Он – перед той самой экзистенциальной проблемой личного выбора: какой из этих двух приказов выполнять?
Под первым подпись Верховного главнокомандующего Российской армией Николая Николаевича, Великого князя. Это приказ Ставки командующему 5-й русской армии Павлу Плеве, а, следовательно, и коменданту крепости Ковно Владимиру Григорьеву. Он озаглавлен «НИ ШАГУ НАЗАД!» В двух словах -- все его содержание. Второй приказ отдан Павлом Плеве, повторяю: прямым начальником Григорьева. Содержание второго зачеркивает содержание первого. Павел Адамович приказывает войскам 5-й армии отступить виду опасности полного окружения армии.
Отступить, или принять сражение?! Каково?!
Григорьев мог отступить к Вильно. Отступил бы – имел бы все основания помахать перед членами трибунала приказом уже отступившего Павла Плеве, которого позже не только не подвергли суду по законам военного времени, но даже назначили командующим войсками фронта.
А если не отступить, как удержаться?!
Разведка уже доложила, что фон Белов готовится двинуть на крепость всю 10-ю армию Карла Литцмана. У нее многоопытные кадровые войска, прошедшие горнило Восточно-Прусской и Августовской операций: два корпуса, семь дивизий, из которых 3-я -- гвардейская, четыре бригады и один полк. Артиллерии в 12 раз больше. Вчера из Гродно сообщили, что на подъезде -- три «Большие Берты». Эти чудовища бьют на дальность 14 километров 1000-килограммовыми снарядами. И снарядов у них с избытком. Здесь будет ад. Они же начнут лупить «по площадям», а не прицельно, сметут с лица земли все, любой бетон превратят в пыль, все будет перемешано, стрелки перестанут различать, где свои, где чужие. Что этому противопоставить? Ковно, не Севастополь. Тут не первоклассная крепость. Денег на ее реконструкцию и укрепление ни копейки не давали! 1-й, 2-й, и 3-й форты – кирпичные. 7,8, 9-й и 10-й не достроены. 11-й и 12-й – в геодезической разметке. Более или менее оборудованы лишь три 4-й, 5-й и 6-й. А удерживать надо будет все. И гарнизон второразрядный. Правильно сказал генерал Лемке: «Владимир Николаевич, в Ставке все прекрасно осознают, что крепость падет в течение суток, поэтому вам никогда не дадут хороших войск, не тратьте сил на уговоры. Великий князь Николай Николаевич почти созрел отдать приказ на эвакуацию имущества и боезапаса».
Да, в составе гарнизона крепости тогда была всего одна боеспособная часть -- полк стрелковой школы. Остальные назвать полноценными, то есть предназначенными для крепостной обороны было нельзя.
Сколько сможет держать оборону сборная пограничная дивизия под артобстрелом -- максимум 3 часа, если… не будет сметена артиллерией. А пять полков 104-ой пехотной дивизии? Они же, кроме окопов, ничего другого не видели. Три бригады охраны, четыре запасных батальона, морской батальон можно лишь символически принять во внимание. Ну, от силы двое суток, продержатся артбатареи стрелковой школы, сибирцев да крепостной охраны. Каунасская добровольная рабочая дружина, инженерные, автомобильные и жандармские части – даже принимать во внимание не стоит! А если положить на эту чашу весов, что некоторые части прибыли в крепость только 5-6 июля и для войны в казематах непригодны?! А что делать с теми, которые прибудут 25 июля, в день, когда немцы, возможно, начнут штурм? С ходу бросать в бой? Это же гарантированная гибель! «Господи Всевышний, Ваше Величество, Господи! Что делать, подскажи!»
Он закурил папиросу и подошел к карте. Восточнее Ковно -- лишь конные отряды Казнакова и Тулина. Нет, если дать приказ на отход, то немцы ударят и от Ковно и от Паневежиса на Свенцяны, обойдут Вильно и через неделю-полторы очутятся около Пскова и Смоленска. Рухнет весь Северо-западный фронт! А если продержаться хотя бы трое суток? Плеве у Двинска окопается, толковый командующий! Радкевич, в Гродно, придет в себя, тоже мозговитый. А Смирнов, а Рузский… Если задержать Литцмана, остановится Белов около какой-нибудь задрипанной Сморгони, обязательно остановится!.. Господи, какого рожна мы влезли в эту войну? Турок нам было мало?! В 1870-м схлестнулись немцы с французами точно также, но ведь без нас прекрасно обошлись. Пусть бы и сейчас обходились, если кровушки избыток…
Он отбросил папиросу. Решено! В форты -- артиллеристов, прислугу и санитаров. В санитары добавить еще 5 тысяч человек. Ничего, марлю в кровь макать, да руки отбитые от туловищ отрывать – не велика наука. Госпитали подготовить к эвакуации. Остальных – в первый и второй пределы перед фортами. Сел вновь к столу и принялся набрасывать приказ № 116:
«По бывшим уже здесь в крепостной борьбе примерам можно утвердительно сказать, что вся сила заключается в начальниках-офицерах и командирах. Если в офицерах погас долг перед присягой, царем и родиной, то кому такие нужны? Кто покажет пример нижним чинам? Кто ими будет руководить? Удирать с поля сражения подло, преступно. Стыдно г-дам офицерам заботиться о своей шкуре, когда царь и родина видят в них оплот нашей богатырской армии. Подумайте об этом все, г-да офицеры и начальники, и докажите, что не в спасении нашей шкуры дело, а в том высоком и великом, что называется родиной».

24 июля в полукруг Ковно с южной стороны заняла позиции 10-я германская. Перед ней – передовые пределы и форты №№1,2,3,4, 5. За ними – Неман и Вилия (Нерис), мосты, Каунас. За Каунасом и реками – остальные форты…
Утром 25 июля 1915 года генерал-полковник от кавалерии Владимир Николаевич Григорьев и его гарнизон начал делать невозможное. Это «невозможное» длилось много дольше, чем могла вынести человеческая психика. Днем и ночью -- 12 жутких суток. С 25 июля по 5 августа, под почти неумолкающим артобстрелом продолжалась оборона собственно фортов крепости.
ХРОНИКА ОБОРОНЫ
25 июля 1915 года. 1-й день обороны. Первые попытки взять крепость 10-й германской. Немецкая гвардейская пехота атаковала ее трижды, но была отбита артиллерийским и ружейным огнем.
В этот же день к крепости была доставлена первая «Большая Берта»…
26 июля 1915 года. 2-й день обороны. Около первого часа немцы открыли ураганный огонь по правому флангу первой линии обороны. В 3 часа гвардейцы вновь пошли на штурм передовых позиций. Штурм не удался. К 4 часам утра защитники крепости отбросили немцев контрогнем. За гвардейцами осталась лишь одна высота. Но к 5 часам утра бойцы 498-й крепостной дружины ополченцев выбили их и оттуда.
С 10 часов утра и до 20.00. немцы громили своей артиллерией весь фронт первой линии крепостной обороны. Снесли с лица земли верхние строения кирпичного форта № 3, разрушили снарядами окопы, штурмом заняли позицию у фольварка Дыграс, оттуда вошли во фланг и тыл крепостной позиции у фольварка Доминиканос. Но резервами, переброшенными штабом крепости с других линий обороны, были вновь отброшены к Дыграсу. В этот же день по крепости заработала первая «Большая Берта»…
27 июля,3 день обороны. Отряд полковника Зеленского, около 500 бойцов 2-й и 7-й Ковенских добровольных рабочих дружин, 2 сотни пограничников и рота моряков, находясь под перекрестным огнем, чтобы избежать обхода, ползком и перебежками отошел на новую позицию. Однако, на рассвете, в 4 час утра, вернулся и в страшном рукопашном окопном бою, выбил оттуда немецкую пехоту. В живых осталось 72 человека...
Верховный Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич телеграфирует коменданту Григорьеву:
« Передайте доблестному гарнизону мою горячую благодарность за отбитие штурма. Уверен, что гарнизон крепости с честью будет отстаивать ее и с помощью Божией отразит все штурмы. Твердо на вас надеюсь, что вы проявите необходимую твердость, спокойствие и энергию и, когда нужно, личным примером будете поддерживать в войсках гарнизона геройский дух.
Ген.адьютант Николай
Дошел ли этот документ до Григорьева неизвестно.
Полдень. 27 июля 1915 г. 508-я крепостная дружина в атаке выбила немцев из фольфарков Кантелишки и Таборишки. К 14 часам пипленский отряд русских отошел на позиции у фольфарка Марвас.
20.00. По крепости вместе более чем с двумястами других орудий заработали еще две «Большие Берты». Артподготовка по площадям, как и предвидел Григорьев, длилась до 23. 00. Немецкой артиллерией был разнесен в пыль вместе с гарнизоном кирпичный форт № 2. Раз за разом вновь начали подниматься из своих укрытий гвардейцы 3-й немецкой дивизии, ведя яростные атаки по всему фронту первой линии обороны. На правом фланге их отбивали. Более того, доблестный командующий правого фланга первой линии обороны генерал Александр Константинович Кренке в штыковой контратаке занял днем потерянную 26-го позицию у Ольшан.
28 июля 1915 года. 4-й день обороны! (в этот день Григорьев смело бы мог отдать приказ гарнизону отходить, ни один солдат и офицер его бы не осудил) На левом фланге первой линии бойцы генерала Карпова вынуждены были отойти к фольваркам Януце - Ражишки. Отошли. Отправили в форты раненых и, о чудо, развернулись и пошли в штыковую контратаку. Безуспешно. Безуспешной в эту ночь была контратака отряда генерал-майора Януария Федоровича Карпова на Годлев…
Гарнизон крепости отражает более десятка атак. Противник не продвинулся вперед ни на шаг. Запомни, читатель, 28 июля, на четвертый день круглосуточной обороны ни один форт не был немцами взят!
29 июля. 5-й день обороны. (в этот день Григорьев еще смелее мог отдать приказ отходить, его тоже никто бы не осудил) В крепость неожиданно подоспела помощь, к фортам прибыл 416-й полк 104-й пехотной дивизии. Но он был вооружен японскими винтовками и имел всего по 315 (один комплект) патронов, в крепости же таких патронов не было…
29-го июля. Ночь. Около первого часа немцы вновь открыли по первой линии обороны ураганный огонь из всех орудий, в том числе и из всех «Больших Берт» (по некоторым данным их на этот день стало уже 14)…
29 июля, день -- 30 июля, ночь и день. 6-й день обороны. (за приказ на отход его бы сам император не осудил) Огонь немецкий артбатарей длился с небольшими перерывами до вечерней зари…
30 июля.(7-й день обороны). Немецкие инфантеры вновь пошли в атаку по всему фронту первой линии обороны, и… были отброшены.
31 июля. Ночь. 8 день обороны (дай в этот день Григорьев приказ к отходу, его не осудил бы даже сам Господь Бог!) В 2.00 штурм повторился и вновь захлебнулся. В 2.20. начался третий штурм. Немецкая пехота ворвалась в русские окопы, заняла их. Григорьев, отлично понимая, что гарнизон до предела измотан, что сотни бойцов не спали больше двух суток, приказывает отбить эти окопы обратно. Происходит то, чего уже не могло произойти: немцы выбиты из тех окопов русской штыковой контратакой. К утру начинают четвертый. Но и в нем захлебнулись...

1 августа, ночь. (9 день обороны) Годовщина объявления войны. Немцы переходят в наступление от Немана до фольварка Януце. Две атаки отбиты огнем крепостной артиллерии и стрелков. Третья атака вновь отбита русской штыковой контратакой. Противник начинает первый штурм окопов у Доминиканос. Штурм захлебывается! Только в 10.30. во втором штурме немцам удается занять этот фольварк.
13.00. Немецкая пехота с кровавом бою занимает деревню Германишкес. Потом переходит овраг реки Еси к русской позиции Павице - Рынкуны - Павице - Погерманек…
1 августа. 14.00. Немцами открыт ураганный огонь с очередной атакой на фронте Доминиканканос - Загродас. Атака захлебывается в русской штыковой контратаке…
1 августа. 16.30. Войска левого фланга I первой линии крепостной обороны отходят. Но войска правой и центральной линий продолжают сражение.
1августа. 20.00. По крепостным площадям, разрывая в клочья чужих и своих, до утра гремит немецкая артиллерия…
2 августа. Девятый день обороны (но и сегодня Григорьев не отдает приказа об отходе) В 6 часов утра в битве наступает перелом. Противник очередным штурмом захватывает первую линию обороны крепости. 7-я Ковенская дружина из отряда генерала Кренке, посланная на помощь, попадает под перекрестный огонь и захватывается в плен.
Ночь. Немцы пробуют прорваться к окопам около разрушенного форта № 2, но захлебываются в штыковых контратаках.
День. Героическая трагедия происходит в бою за фольфарк Марвас. Все эти дни и ночи здесь на смерть дрались 6-я Ковенская, а также 403-я и 508-я дружины ополченцев. Около 5 000 бойцов. 403-я погибла вся. Оставшиеся в живых 227 бойцов в ночь со 2 на 3 августа обессилено отступили по берегу реки Немана. У генерал-майора Александра Константиновича Кренке к 3 августа из 9000 человек погибло 6000...
23.20. Защитники крепости Ковно по приказу Григорьева отходят из укрепленных фортовых предверий и закрепляются на линии фортов. Позади, за фортами, для страховки, 386-я дружина ополчения (150 человек), 580-я (около 100 человек), 404-я (около 300 человек) и 490-я (50 человек). При отходе попадает в плен около трех десятков бойцов 71-го и 67-го запасных батальонов.
3 августа. Ночь.10-й день обороны (приказа к отходу нет!) Капитан Василий Биман со своим батальоном в неожиданной контратаке занимает участок позиции от форта № 1 до Немана (как раз то место, где в 1812-ом наблюдал за вторжением в Российскую империю Наполеон), но затем доносит: «Форт разрушен держаться нет сил, разрешите отход!» Григорьев разрешает. Но вдруг из разрушенного, уже, казалось бы, мертвого форта № 1 в командный блиндаж прибегает вестовой и просит огневой поддержки. Удерживал развалины всего один взвод с тремя прапорщиками, у них осталось три орудия и два пулемета. Поддержка приходит вовремя. 1000 человек с капитаном Биманом и подполковником Питкевичем врываются в подземный каземат форта и занимают круговую оборону.
Ночь. В крепости который раз обрывается межфортовая телефонная связь, но тут надолго. Штаб Григорьева «слепнет». 3.00. генерал Цыпович совершает непоправимую ошибку, не видя без связи обстановки приказывает своим запредельно измотанным войскам отойти на правый берег Немана. Но позади так и остаются сражаться солдаты и офицеры центральной части первой линии обороны крепости. Они не сделали ни шагу назад! Немецкие войска вошли туда, когда все русские были уже мертвы...
Ночь. 10-й день обороны. До 5 часов утра крепостная артиллерия еще достаточно активна. Но уже не существует 1,2,3 и 5-го фортов. Русских орудий становится все меньше и меньше, их разбивают прямые попадания. К утру кончается весь боезапас. Огонь батарей ослабевает, и к утру 3 августа, прекращается совсем. Все! С этого момента нам, потомкам, можно считать, что крепость пала. Но как бы не так!
Утро. Оглохший, несколько раз терявший сознание от пороховых газов 64-летний генерал Григорьев приказывает отбить центральную укрепленную линию. Безуспешно! Оборона крепости вошла в стадию агонии…
В деревне Кормилишкес находились 8000 совершенно необученных новобранцев пограничной дивизии, только 2000 из них были вооружены винтовками… без штыков. Они побежали. Генерал-майор Януарий Федорович Карпов со своим 4-м пограничным полком занимает позицию у Есинского оврага и завязывает бой впереди разбитого форта №3. В 4.00. 3 августа получает приказ Григорьева отвести полк за Неман...
Утро. Второй линией обороны командует генерал-майор Верховский. Здесь немцы только единожды решились на штурм и были отбиты. Но тем же утром в умном маневре они совершают обход линии по берегу Немана, заходят с фланга и тыла, окружают разрушенный форт № 3 и захватывают его. Из 883 бойцов, удерживавших 3-й форт, погибло 878. В живых остались только пятеро артиллеристов, которые сумели вырваться из огня, успев уничтожить орудия.
3 августа. День. Артиллеристы форта № 6 за Неманом покинули форт, предварительно уничтожив орудия: их уже не прикрывала пехота. Оставшиеся в живых пехотинцы, ушли от форта еще в 13.00. по причине полного отсутствия сил продолжать борьбу. В этот день генерал Григорьев переподчиняется командующему 10-русской армии Евгению Радкевичу. Радкевич уже прислал из Гродно вестового с приказом к Григорьеву доложить об обстановке. Вестовой советует сделать это в деревне Владыкино, за 12 верст от линии обороны фортов, где есть аппарат Юза.
3 августа. 22. 00. В крепости по-прежнему нет ни воздушной, ни подземной телефонной связи. Григорьев лично отправляется посмотреть обстановку около форта № 6, где еще можно держать оборону, разобраться лично, что там происходит.
3 августа. 23.30. (приказа к отходу нет) Крепость оставили уже почти все, оставшиеся в живых. По немцам стреляют всего два, оставшиеся целыми орудия. Григорьев из Владыкино просит у Радкевича помощи. Но Радкевич совершает необъяснимое: неожиданно отстраняет Григорьева от должности. Заменяет его генералом от инфантерии Николаем Яковлевичем Лопушанским.
4 августа. 16. 00. 11 день обороны. Владыкино. Григорьев находится за пределами периметра фортов, но в периметре крепости (этот периметр в 37-46 верст от центра города был определен еще в 1906 году) среди солдат и офицеров своего гарнизона, пробует построить их в колонны, требует вернуться на линию фортов. Радкевич приказывает арестовать Григорьева…
6.00. Немцы начали наступление на вторую линию обороны. За ней -- 4-й форт. Вдруг позади бойцов генерал-майора Сергея Захаровича Верховского, начальника 2-й ополченческой бригады, начали взрываться заминированные артиллерийские батареи. Думая, что взорван 4-й форт, Верховский отдает приказ на отход. Но форт неожиданно ожил и начал вести по немцам огонь. Это стреляли поручик Федор Петрович Лукин, 20 артиллеристов и 100 пехотинцев. 180 их товарищей лежали здесь же мертвыми. К 10 часам утра у защитников форта № 4 кончились боеприпасы. Под дымовой завесой они забрали пулеметы, привели в негодность орудия, подожгли бикфордовы шнуры для взрыва форта и на лодках под огнем переправились на правый берег Немана. По случайности (немецкий снаряд попал в связку бикфордовых шнуров) форт остался цел. К 21.00 оставшиеся в живых бойцы второй линии обороны, закопали важные части орудий и… отступили на третью.
4 августа. 22.00. Немцы ударили по крепости, по оставшимся в ней героям из всех возможных калибров. Артподготовка «по площадям» длилась до 4 утра 5 августа. В это время из крепости по врагу все еще били те два орудия! Оставшиеся в живых рабочие ополченцы ушли с позиций в Каунас и начали грабить продовольственные магазины. Новый комендант крепости генерал Лопушанский повернуть ситуацию тоже уже не мог.
5 августа. 6.00. 12-й и последний день обороны фортов. Их уже почти не кому оборонять. Запредельно измотанные, оглохшие, раненые, по несколько дней не евшие и не спавшие, оставшиеся в живых бойцы первой и второй линий обороны вынуждены были оставить последний свой оплот IV и VI форты. К середине дня немцы заняли V, VIII, IX и X. Последний форт (железнодорожный) перешел в их руки лишь в 23.00.
23 50. Крепость оставил капитан Заушкевич со своей 25-й ротой крепостной артиллерии. Они были последним подразделением гарнизона, ушедшим от линий фортов крепости Ковно…
6 августа. Ночь. Почти на 12 километров к востоку от Каунаса растянулись оставшиеся в живых и не попавшие в плен, порядка 18 000 бойцов. Каждый еле шел. Тех, кто падал, подбирали на телеги…
220 тысяч немецких снарядов -- по 20 тысяч в сутки -- легло на крепость за 11 дней обороны. Потери гарнизона только мертвыми порядка 50 тысяч человек. Всего в этих боях гарнизон крепости потерял до 75 % своего состава. Кого не съели собаки, кого еще можно было хоронить – хоронили бойцы 10-й германской генерала Литцмана и жители города Каунаса. В основном, в тех же окопах, в которых они приняли смерть. Около 15 тысяч погибших свезли на телегах к каунасскому Воскресенскому православному собору и положили в огромную братскую могилу. Поставили каменный памятник. Сегодня той могилы нет. Ее заровняли, если не ошибаюсь, в 1946 году.
22 августа 1915 года армия России окончательно оставила периметр крепости…
Его осудили по законам, созданным в…1869 году. Своими действиями он спас пять армий: 1-ю, 3-ю, 4-ю 5-ю и 10-ю, то есть весь фронт. Немцы в своих мемуарах отдают ему честь.
Генерал от кавалерии комендант крепости Ковно Владимир Николаевич Григорьев вполне сознательно взгромоздил на свои плечи крест позора, который несет по сей день. Таких профи уже не найдешь! Пусть земля ему будет пухом, где бы он не лежал!

Михаил Григорьевич Григорьев родился в деревне Молодка Калининской области. Отец в 1917 г. вернулся с фронта израненный, больной, через год он умер. Мать осталась с тремя детьми на руках. Вот что писал в своей автобиографии прославленный генерал: "С 10 лет, с 1927 по 1930 г., я в летнее время батрачил, а зимой занимался в сельской школе. После сельской школы я поступил в десятилетку, в которой, как батрак, учился на средства государства (получал стипендию)". В 1936 г. он поступил в Артиллерийскую академию в Ленинграде. Спустя год курс, на котором учился Григорьев, в полном составе был переведен в Москву, в Военную артиллерийскую академию имени Ф.Э. Дзержинского.

С первых дней и до конца Великой Отечественной войны Михаил Григорьевич в действующей армии. В 25 лет его назначили командиром 7-й гвардейской минометной бригады. Он лично формировал ее и затем успешно командовал этим соединением на Ленинградском и Карельском фронтах. В составе 2-го Белорусского фронта бригада участвовала в освобождении Польши и Германии.

В декабре 1950 г. на полигоне Капустин Яр полковник Григорьев приступил к формированию второй в Советской Армии бригады особого назначения РВГК (23-й БОН), которой затем командовал в течение пяти лет. А в 1957 г. ему, только окончившему академию Генерального штаба, поручается руководство строительством первого позиционного района для межконтинентальных баллистических ракет (МБР) на севере страны. Ныне слово "Плесецк" знает каждый россиянин. Заслуги Михаила Григорьевича в создании полигона огромны. В кратчайшие сроки здесь было возведено около десяти боевых стартов для МБР.

15 июля 1957 г. полковник Григорьев издал приказ №1, в котором объявлялось о вступлении его в должность и начале формирования соединения по временному штату в составе управления части, отдела капитального строительства и подразделения обслуживания - всего 32 офицера и 120 солдат и сержантов. Именно эта дата, 15 июля, стала впоследствии отмечаться как день рождения полигона и гарнизона. Тогда это место было без дорог, зато с миллиардами комаров и мошки. Осенью оно "славилось" затяжными дождями и непролазной грязью. Затем пришла пора глубоких снегов, трескучих морозов. Жить по-прежнему приходилось в палатках: Но уже в 1958 г. работы по созданию стартовых позиций в Плесецке развернулись широким фронтом. На строительстве было занято более 11 000 человек. И к концу того года протяженность новых и реконструированных участков железных дорог составляла 60 км, а автомобильных - 70 км. При сооружении только стартовых площадок пришлось извлечь около миллиона кубометров грунта и уложить свыше 30 тысяч кубометров бетона. Уже 15 декабря 1959 г. государственная комиссия подписала акт о приемке в эксплуатацию первого в СССР боевого ракетного комплекса межконтинентальных баллистических ракет.

Первым соединением с МБР Михаил Григорьевич командовал почти шесть лет. А в 1962 г. его назначают первым заместителем командующего крупнейшей ракетной армией - Винницкой, потом, с июня 1966 по апрель 1968 г., он был ее командующим. В апреле 1968 г. генерал становится первым заместителем главнокомандующего РВСН. Поистине неоценима заслуга Михаила Григорьевича в создании и совершенствовании новых боевых ракетных комплексов. Так, он возглавлял государственную комиссию по испытаниям МБР Р-36, не имевшей аналогов в мире. За создание и принятие этой ракеты на вооружение генерал стал лауреатом Ленинской премии. Он также руководил государственной комиссией по орбитальной пилотируемой станции "Салют" ("Алмаз"). Так что понятно, почему Международный астрономический союз 13 июня с.г. назвал именем Григорьева планету №12219, открытую Крымской астрофизической обсерваторией.

Почти 50 лет он отдал службе в Вооруженных Силах. Его до сих пор помнят в РВСН и Космических войсках. В нынешнем году, в день 50-летия космодрома Плесецк, в городе Мирном ему был открыт памятник. Михаила Григорьевича высоко ценили и считались с его мнением такие выдающиеся конструкторы ракетной и космической техники, как Сергей Королев, Михаил Янгель, Владимир Челомей, Александр Надирадзе, Михаил Решетнев и многие другие. А с Янгелем генерала связывала крепкая мужская дружба.

Михаил Григорьевич Григорьев умер 12 ноября 1981 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище столицы.

Григорьев Михаил Григорьевич,
начальник строительства, первый начальник соединения МБР - объекта «Ангара»
(в последствии 53 НИИ полигона, космодрома Плесецк) с 1957 по 1962 г., генерал-полковник.

Григорьев родился 23 октября 1917 г в деревне Молодка Бежецкого уезда Тверской губернии (Калининская обл). С 1927-го по 1930 год работал в колхозе и учился сначала в средней школе в дер. Захарово (теперь есть стенд «Дорога к звёздам» о выдающемся ученике этой школы.), затем в Бежецкой школе № 5 -десятилетке (окончил 10 классов), где с 1990 г. работает музей Григорьева М.Г.
В 1936 г поступил в Артиллерийскую академию в Ленинграде, через год его курс переведен в Москву в Артиллерийскую академию им. Ф.Э. Дзержинского. Закончил академию в мае 1941 г. и был назначен командиром батареи 5-го гаубичного артиллерийского полка большой мощности в Белоруссию (войска особого округа- Резерва Верховного Главнокомандования.).

В июле 1942 г. Григорьев назначен командиром 85-го отдельного гвардейского минометного дивизиона тяжелых (фугасных) минометов Калининского фронта. Он участвовал в боях подо Ржевом, на Калининском и Волховском фронтах. С декабря 1942 года назначен заместителем командира 10-1 гвардейской миномётной бригады (участвовал в прорыве Ленинградской блокады).
В феврале 1943 года 25-летнему майору Григорьеву было поручено формирование 7-й гвардейской тяжёлой миномётной бригады Ставки Верховного Главнокомандования. Это была бригада «Катюш» (генеральская должность). Под его командованием бригада участвовала в боевых действиях Волховского, Карельского, Ленинградского фронтов. За боевые заслуги бригада получила почётное наименование «Свирская» и была награждена орденами Красного Знамени, Кутузова и Александра Невского. В составе 2-го Белорусского фронта бригада участвовала в освобождении Польши и Германии.

После войны знания и способности М.Г. Григорьева понадобились при разработке новых видов оружия, он был отозван в Москву (1946) на должность старшего научного сотрудника штаба артиллерии Советской Армии, работал в комиссии по обобщению опыта войны и послевоенного использования ракетного оружия.
В декабре 1950 г. п-к М. Г. Григорьев по личной просьбе направлен в войска и на полигоне "Капустин Яр" формирует 23-ю бригаду особого назначения РВГК, которой затем командовал в течение пяти лет. Ракетная бригада всегда была в передовых и Григорьеву, как перспективному офицеру, предложили пройти обучение в Академии Генерального штаба.

В 1954-1956 гг. Григорьев М.Г. обучался в Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил СССР. По ее окончанию - заместитель начальника Ростовского высшего артиллерийского инженерного училища.
11 января 1957 г. было принято Постановление Совета Министров СССР о создании военного объекта с условным наименованием «Ангара» (первое в СССР ракетное соединение, вооружённое межконтинентальными баллистическими ракетами Р-7 и Р-7А). 10 июля 1957 г. приказом министра обороны СССР № 01635 командиром формируемого ракетного соединения был назначен полковник М. Г. Григорьев. 15 июля 1957 г. Григорьев подписал приказ № 1 о вступлении в должность командира в/ч 13991 и начале её формирования. Этот день считается датой основания космодрома Плесецк и города Мирный.
15 декабря 1959 г. Государственная комиссия подписала акт о приемке в эксплуатацию боевого ракетного комплекса МБР и первая боевая стартовая станция полковника Г. К. Михеева заступила на боевое дежурство. Через два дня постановлением Правительства СССР был создан новый вид Вооруженных Сил "Ракетные войска стратегического назначения".
На базе соединения развёртывается испытательный полигон Министерства обороны, в районе самого Плесецка создается город ракетчиков - Мирный. За создание полигона в Плесецке, Григорьеву МГ присвоили звание генерал-майора.
В мае 1962 года генерал-майор М. Г. Григорьев назначен первым заместителем командующего 43-й ракетной армии (штаб в г. Винница), с июня 1966 по апрель 1968 - командующий этой армией.
В 1963 г М. Г. Григорьев назначен председателем Государственной комиссии по испытаниям межконтинентального ракетного комплекса Р-36, главным конструктором которого был академик Янгель Михаил Кузьмич. 21 июля 1967 г. комплекс Р-36 был принят на вооружение РВСН и за успешные испытания и ввод комплекса в эксплуатацию М.Г. Григорьев был награждён Ленинской премией.
С 1968 года назначен первым заместителем Главнокомандующего Ракетными войсками, был членом Военного совета РВСН (25.04.1968 - 8.04.1981).
В апреле 1981г. Михаил Григорьевич закончил военную службу и был включён в Группу генеральных инспекторов при министре обороны СССР, в которой в качестве советников состоят самые высокопоставленные генералы и маршалы Вооружённых Сил после ухода их со службы.

Умер Михаил Григорьевич 12 ноября 1981 г. после непродолжительной, но тяжёлой болезни. Похоронен на Новодевичьем кладбище (через дорожку от Никиты Сергеевича Хрущёва).
Память о нем:
- в 1977г. присвоено звание «Почетный гражданин города Мирного» за большой вклад в строительство и развитие города Мирного, активное участие в Великой Отечественной войне, укрепление оборонного могущества нашей Родины, в честь 60-летия Великой Октябрьской социалистической революции и 60-летия со дня рождения. (Решение городского Совета 16-го созыва от 20 октября 1977 года)
- в 1990 г. в Бежецкой средней школе № 5 был открыт музей Михаила Григорьевича Григорьева –выпускника школы. Музей включает стенды: школьные годы; Великая Отечественная война; рождение РВСН и космос; дружба с земляками.
-13 июля 2002 г. в городе Мирный был открыт парк имени Григорьева и в парке первоначально был поставлен его бюст (довольно самодеятельный памятник, но сыновья пригласили профессионального скульптора для создания нового памятника, который и был установлен на главной площади города позднее).
-13 июня 2007 г. астрономический союз назвал именем Григорьева планету №12219 открытую крымской астрономической обсерваторией
- 14 июля 2007 г (на 50 летнем юбилее) на центральной площади города Мирный был открыт памятник Михаилу Григорьевичу Григорьеву (Главный руководитель проекта - А.А. Башлаков, Скульптор и автор проекта - Б.А. Мамедов)
Награды Григорьева МГ:
- лауреат Ленинской премии в 1967г.
- 10 орденов (Ленина (1966, 1978), Боевого Красного Знамени (1944, 1945, 1956, 1972), Отечественной войны 1 ст. (1945), Красной Звезды (1943, 1951), «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3 ст. (1975)) и 14 медалей
- 2 ордена и 10 медалей иностранных государств.

Геннадий Иванов - "Знаменитые и известные Бежечане"

1917 - 1981

Что можно рассказать о человеке, который был почти всю жизнь засекречен?

Видимо, начать надо с незасекреченной части его жизни.

Нашего земляка, родившегося в деревне Молодка, генерал-полковника Михаила Григорьевича Григорьева, не я назвал великим ракетчиком. Таким его считают профессионалы, другие ракетчики. Например, генерал-полковник Г.Н. Малиновский, видный военачальник Ракетных войск стратегического назначения, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии, доктор технических наук, в своей книге «Записки ракетчика» без всяких оговорок публикует фотографию М.Г. Григорьева и под ней лаконично пишет: «М.Г. Григорьев. Великий ракетчик». В книге много фотографий, но больше ни под одной из них такой подписи нет.

Так вот, великий ракетчик родился и в детстве и юности жил в деревне Молодка Бежецкого района. Семья Григорьевых была одной из самых бедных в деревне. Миша с малолетства был пастушком, в школу ходил не с портфелем или рюкзачком новомодным, а с тряпичной торбой, из которой кормили овсом лошадь.

В деревне потом других ребятишек наставляли примером Миши Григорьева: «Вон Мишка Григорьев, на кочке сидел, скотину пас, а одни «пятёрки» носил, учёным человеком стал, а ты, балбес...»

Я был и в Молодке, и в Захарове, куда он ходил в среднюю школу и где теперь есть стенд «Дорога к звёздам», рассказывающий о выдающемся ученике этой школы.

На стенде - фотографии земляка-генерала, воспоминания о нём одноклассника, есть стихи детей о легендарном ракетчике и даже сказка-быль о нём.

Детские стихи Маши Смолиной начинаются так:

Миша Григорьев в Молодке родился,
Пас там коров. В нашей школе учился.
Твёрдо решил он с наукой познаться,
Легче чтоб было к звёздам подняться.

Воспоминания одноклассника А. Я. Романова называются «От пастушка до генерала». Главная мысль этих воспоминаний, что «Михаил никогда не расставался с книгой». И ещё - что «больше всех предметов любил математику».

Сказка-быль «Защитник земли Русской» тоже не обходит пастушескую тему: «Каждое утро Минька брал любимый рожок, длинный кнут и бежал выгонять коров на луга».

Я смотрел на эти луга, где пастушком бегал будущий ракетчик, спрашивал у них: подскажите мне, луга, почему именно Миша Григорьев, этот обычный деревенский мальчишка, научился делать потрясающие расчёты ракетных траекторий, был одним из основных создателей нашего ракетного щита, научился предвидеть будущее использование космоса в оборонных целях так, что стал одним из лучших ракетчиков XX века? Почему он? Почему именно из самой обычной местности, из самой обычной крестьянской семьи?

Может быть, когда он пас стадо, подолгу глядел на небо, и небесные ангелы передали Богу, что очень уж интересуется этот мальчик небесной синевой... И дал ему Господь талант. Может быть.

И еще. Он дал ему замечательного учителя математики - Бориса Ивановича Белобородова, у которого Григорьев учился уже в Бежецке в пятой школе. Директор Захаровской школы пришёл в деревню и сказал родителям, что Минька по своим способностям должен учиться в городе, и те согласились.

Я смотрю сейчас на фотографию этого учителя математики. Красавец, в шляпе, на шее - бабочка, во всём облике - достоинство человека, знающего себе цену.

Говорят, что все ученики, за которых он всерьёз брался, поступали в любые вузы. В Бежецке многие помнят Белобородова, все говорят о нём с восхищением. Я его никогда не видел. Видел только его могилу на старом кладбище справа от храма.

Во все свои приезды в Бежецк генерал обязательно привозил своему учителю хороший столичный продуктовый набор. Никогда не забывал навестить Белобородова.

В 1936 году М.Г. Григорьев поступил в Артиллерийскую академию им. Ф.Э. Дзержинского в Москве. Учился в одном отделении с сыном Сталина Яковом Джугашвили. Только трое из всего выпуска 1941 года окончили академию так блестяще, что им было предоставлено право самостоятельного выбора места службы и рода артиллерии - в числе этих троих были Григорьев и Джугашвили. Михаил выбрал Белорусский округ, дальнобойную артиллерию.

Началась война.

В Великую Отечественную Григорьев становится вначале командиром 85-го отдельного гвардейского минометного дивизиона Калининского фронта. С этого момента и до последнего дня вся его жизнь будет связана с реактивной артиллерией, со становлением и развитием Ракетных войск.

В феврале 1943 года двадцатипятилетнему майору Григорьеву было поручено формирование 7-й гвардейской тяжёлой миномётной бригады. Это была бригада «Катюш». Майора поставили на генеральскую должность.

О жизненном и боевом пути Михаила Григорьевича мне рассказывала уже в Москве заместитель директора музея Ракетных войск стратегического назначения Дина Григорьевна Сизова. В этом музее есть личные вещи генерала. Они есть и в Центральном музее Вооружённых Сил.

А потом мне несказанно повезло: после долгих поисков удалось найти телефон сына М.Г. Григорьева - Олега Михайловича, полковника в отставке, служившего главным инженером военно-космических сил. Мы встретились, и он много рассказал об отце.

У М.Г. Григорьева - три сына. Все трое стали офицерами. Один - генералом, другой - полковником, третий дослужил до майора и ушёл из армии уже в наше смутное время. И стал предпринимателем.

Под командованием Григорьева 7-я бригада участвовала в боях на Волховском, Карельском, Ленинградском и 2-м Белорусском фронтах. Гвардейцы Григорьева прошли Свирь, Карелию и Заполярье, громили врага в Восточной Пруссии, Польше и Германии. За боевые заслуги бригада получила наименование «Свирская» и была награждена орденами Красного Знамени, Суворова, Кутузова и Александра Невского.

Ветераны бригады, оставшиеся в живых, на своих регулярных встречах всегда говорят: «Если бы не Григорьев, не жить нам сейчас и не встречаться». Молодой комбриг делал всё, чтобы сберечь личный состав. Бригада имела минимальные потери в личном составе среди других соединений реактивной артиллерии.

После войны знания и способности М.Г. Григорьева понадобились при разработке новых видов оружия - он служит старшим научным сотрудником в штабе артиллерии. Однако его деятельная натура стремится в войска. Из Москвы, из штаба, он просит направить его в Камышин на формирование ракетной бригады особого назначения. Бригада формировалась на голом месте, не хватало жилья, надо было создавать учебно-материальную базу. Офицеров, знавших ракетную технику, были единицы. Сын рассказывал мне, что отца в раннем детстве он почти не видел, он поздно ночью приходил и рано утром уходил из дома. Выходных дней по сути не было. Зато в короткое время были построены хранилища для ракет, создана учебная база, разработана методика обучения личного состава. Боевые расчёты на полигоне Капустин Яр успешно провели боевые пуски ракет и получили благодарность маршала артиллерии М.И. Неделина. После осуществления этих пусков главный конструктор, знаменитый и великий Сергей Павлович Королёв, в разговоре с Неделиным дал такую характеристику комбригу: «Полковник Григорьев хорошо понимает ракетный комплекс, сумел найти эффективные способы обучения личного состава, позволившие боевым расчетам быстро практически овладеть работой, грамотно провести подготовку и пуск ракеты. Он не только сам овладел ракетной техникой, но в короткое время обучил боевые расчёты. Его деятельность мне понравилась, и именно такими должны быть командиры формируемых ракетных соединений».

Олег Михайлович Григорьев говорил мне, что отец обладал потрясающим умением убеждать подчинённых. Он говорил ярко, убеждённо, искренне - и люди проникались задачами, которые ставил командир. Но - говорит сын: «Он не говорил: «Делайте, как я сказал». Он говорил: «Делайте, как я». Он во всё вникал сам, сам показывал, сам делал - и на своём прямом примере учил управлять ракетой других».

И ещё большое значение имели общая культура и эрудиция Григорьева. Объёмом знаний он «давил» сослуживцев. Не в смысле - унижал, а в смысле - убеждал в своей правоте.

Ракетная бригада всегда была в передовых. Григорьеву как перспективному офицеру предложили пройти обучение в Академии Генерального штаба, которую он блестяще закончил.

В 1957 году Григорьев был вызван в ЦК КПСС, а затем -к маршалу М.И. Неделину. Суть поставленной задачи заключалась в том, что Григорьев должен был возглавить формирование, строительство и ввод в строй нового, первого в стране стратегического ракетного соединения межконтинентальных баллистических ракет. Это были самые первые наши межконтинентальные ракеты Р-7. Именно эти ракеты дали возможность руководству СССР тогда разговаривать с американцами на равных и даже отчасти угрожать им. Но для этих ракет, которые в случае чего доставали бы до Америки, нужны были пусковые шахты. Место выбрали в районе города Плесецка Архангельской области. В этих заболоченных местах через два года должны были стоять на боевом дежурстве боевые комплексы, вооружённые ракетами с мощными ядерными зарядами.

Это была задача государственной важности.

Сын Григорьева вспоминает, как всё начиналось с шести дощатых домиков, в одном из которых жили офицеры, в том числе и семья Михаила Григорьевича. Болота непролазные, глушь, тайга кругом, ни дорог, ничего. Задача стояла очень трудная.

Григорьев пишет «наверх»: «Я безусловно выполню поставленную задачу, но объект «Ангара» (так назывался этот секретный объект - Г. И.), который мне придётся строить и потом им командовать, создаётся в северных условиях, где нет дорог и энергии, а материалы для строительства объекта необходимо доставлять в сжатые сроки. Вот почему необходимо срочно строить железную и хорошую автомобильную дороги, без которых невозможно будет выполнить поставленную задачу в срок. Прошу Вас обеспечить конкретную помощь именно в решении этого первостепенного вопроса».

Сын вспоминает, что приезжали комиссии, много было споров, Михаил Григорьевич наряду с военными объектами активно строил жильё для офицеров - именно из-за этого однажды судьба отца висела на волоске. Очередная столичная комиссия во главе с СП. Королёвым и маршалом Гречко приехала проверять ход работ. И Королёв посчитал, что слишком много внимания Григорьев уделяет жилью и бытовым проблемам, мол, это всё потом, сейчас главное - боевые старты надо строить. Григорьев чётко ответил, что офицеры должны жить в более-менее нормальных условиях, тогда и военные объекты будут лучше строиться и боевая учёба лучше пойдёт. Разговор получился жёсткий. Один высокопоставленный чин из Москвы, раздражённый непослушанием Григорьева, сказал: «С Григорьевым всё ясно. Полковников в Советской Армии много...» Мол, незаменимых нет. Надо снимать его. Но Гречко его не поддержал. Он потом, успокаивая Михаила Григорьевича, сказал: «Полковников в Советской Армии действительно много, но Григорьевых не хватает».

По некоторым вопросам Григорьев напрямую обращается в правительство СССР. Масштабность государственных задач нарастает. На базе соединения развёртывается мощный испытательный полигон Министерства обороны. В условиях Крайнего Севера под руководством Григорьева строятся новые объекты, связанные с деятельностью полигона: на берегу Баренцева моря, на острове Новая Земля, в районах Воркуты, Сыктывкара, Норильска, Якутска. В районе самого Плесецка создается город ракетчиков - Мирный. Идёт строительство сотен объектов: стартовых и технических позиций, наземных и подземных сооружений, шоссейных и железных дорог, аэродромов. Идёт уже плановая, хорошо отлаженная подготовка частей, штабов, служб.

Когда задумаешься над масштабом и объёмом работ и задач, которые решал Григорьев, то, конечно, назовёшь его великим ракетчиком. В Плесецке ему присвоили звание генерал-майора.

Тогда в Ракетных войсках говорили, что офицер, прошедший школу Григорьева, не нуждается в других характеристиках - значит, он надёжен в службе и преданный делу человек.

Олег Михайлович Григорьев считает, что отец всю жизнь был созидателем. Он создавал всегда и всё на голом месте. Такая у него была судьба.

Огромной заслугой Григорьева стало создание полигона в Плесецке. Ему было поручено это дело, и он с ним справился. В декабре 1959 года первая боевая стартовая позиция в Плесецке заступила на боевое дежурство.

И как хорошо, что у России оказался этот полигон после распада Советского Союза, когда Байконур оказался в другом государстве. С Байконура космические корабли мы запускаем, но военные испытания производить там теперь не можем. Для этого у нас есть Плесецк, созданный Григорьевым.

Начиналось с шести дощатых домиков, а теперь полигон Плесецк - это до 20 тысяч личного состава, в том числе примерно 3 тысячи офицеров. Это измерительные пункты на Новой Земле, в Сыктывкаре, Нарьян-Маре и Воркуте. Это научно-исследовательский сектор с вычислительными центрами, это развитая служба ракетно-космического вооружения и мощный тыл. В состав полигона входил и смешанный авиационный полк.

Центром полигона является город Мирный. Здесь есть Дом офицеров, школы, больницы, поликлиники, магазины и т.д.

Малиновский пишет, что в облике Мирного он всегда чувствовал заботливую руку Михаила Григорьевича Григорьева, «чей ум, энергия и воля как первого начальника этого хозяйства позволяли оптимально спроектировать большой комплекс этого полигона на многие годы».

В Мирном именем Григорьева назван парк, а в парке поставлен его бюст. Пока, правда, довольно самодеятельный получился памятник, но сейчас сыновья пригласили профессионального скульптора, и он работает над новым памятником.

Опыт боевых дежурств и первых пусков на межконтинентальном боевом ракетном комплексе Р-7 в Плесецке позволил генералу Григорьеву уже в начале 1960 года сделать определённые выводы по необходимой доработке ракетного комплекса, необходимо было сделать свыше трёхсот доработок по обеспечению резкого сокращения времени подготовки ракеты к пуску. Отвечающий в руководстве страны за оборону Д.Ф. Устинов, ознакомившись с выводами Григорьева, дал указание предприятиям промышленности и конструкторским бюро проработать вопрос. В мае 1961 года с оценкой «отлично» был произведён пуск ракеты Р-7 по новому графику, с учётом доработок.

В 1962 году Григорьева назначают сначала первым заместителем командарма, потом командующим ракетной армией, управление которой размещалось в Виннице. И надо сказать, что армия при Григорьеве отмечалась по результатам проверки комиссии министра обороны как лучшая армия в Вооружённых Силах Советского Союза. В 1968 году Григорьева как высокоэрудированного военного и государственного деятеля, глубоко и всесторонне оценивающего военно-политическую обстановку, принимающего оптимальные крупномасштабные решения и твёрдо претворяющего их в жизнь, назначают на должность первого заместителя главкома Ракетных войск стратегического назначения. Главкомом тогда был дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Николай Иванович Крылов.

Надо сказать, что к этому времени М.Г. Григорьев уже был лауреатом Ленинской премии, самой высокой тогда в стране. В 1967 году она была присуждена ему за успешное испытание новой боевой ракеты. На этих испытаниях Григорьев возглавлял государственную комиссию и доводил ракету «до ума» вместе с великим генеральным конструктором Янгелем.

Земляки из деревни Молодка в основном рассказывали мне о том, как М.Г. Григорьев приезжал на родину уже в зрелом возрасте, уже генералом. Самое незабываемое для всех - это щедрость генерала. Он всегда первым делом угощал мужиков пивом. С пивом тогда было трудно, не то что сейчас. Потом к вечеру в проулке накрывали стол человек на сорок - и заходили все, кто знал Михаила, приходили и из других деревень. Весть о приезде Григорьева разлеталась быстро по округе. Долетала она и до города. Руководство Бежецка не раз гуляло на этих встречах земляка.

Антонина Алексеевна Гаврилова, в доме Гавриловых останавливался Григорьев, когда свой домик уже нарушился, рассказала мне, что каждый год, хоть ненадолго, Михаил Григорьевич приезжал в Молодку. Его тянуло сюда, здесь он получал силы от матери-земли, от родных и близких, от песен родных - порой, говорит Антонина Алексеевна, он мог с кем-нибудь песни петь всю ночь.

Здесь, в родных местах, его тянуло на пожню с мужиками во время сенокоса, здесь он ловил карасей, здесь он просто бродил по своим лугам, здесь он жил душой, отходил от напряжённого ракетного дела.

Я как-то прочитал про нашего знаменитого авиаконструктора Туполева, тоже, кстати, из тверских краев, из Кимрского района родом. Так вот, Туполев говорил, что самые интересные и свежие идеи к нему приходили после отпусков. Голова освободилась за время отпуска от напряжённых поисков, и по возвращении как-то по-новому удавалось взглянуть на мучающую проблему, как-нибудь странно взглянуть, как будто первый раз видишь эту проблему. Он называл этот эффект остранением, не отстранением, а именно остранением. От слова странно. То есть парадоксально. А как известно, «гений - парадоксов друг».

Я думаю, что Григорьев на родине так далеко улетал сознанием и духом от межконтинентальных проблем, что потом легко решал самые трудные задачи. Гениально решал. Поэтому коллеги и называют его великим ракетчиком.

Молодкинские жители: Вера Васильева, Антонина Петровна Максимова, Антонина Егоровна Иванова, Поспелова Александра Ивановна - все в разговоре о генерале произносят слово «добрый». Добрый, простой, отзывчивый, с каждым колхозником поздоровается...

При всём том Михаил Григорьевич был человеком очень высокого государственного положения, был председателем государственной комиссии на испытаниях ракетных комплексов, был весь в секретах, поэтому в родную деревню он не мог приехать один - при нём обязательно была охрана, был адъютант. Но вот при всём при том - такая простота и доброта в общении с самыми простыми людьми. Не надувался, не нёс торжественно свою значимость, никакой начальственной фанаберии не было. Народ не напрасно говорит: «Где просто - там ангелов до ста». Там и талант, там и подлинный успех.

Д. Г. Сизова из музея рассказывала мне, что Михаил Григорьевич был одним из самых культурных и тактичных людей. Её муж, офицер, хорошо знал Григорьева.

Конечно, секретов никаких Григорьев в Молодке не рассказывал. Разве что близкому человеку, которого давно знает, расскажет байку про то, как в степях Казахстана упал американский разведывательный спутник, и местные жители до прихода военных раскурочили его, и фотопленку, которая была шириной около метра, приспособили для ограждения овец.

А что он непосредственно делает, какие проблемы возникают, какие задачи решаются и какая роль отведена в них Григорьеву - об этом его никто и не спрашивал. Все понимали, что человек секретный.

В книге Г.Н. Малиновского находим такие фразы о Григорьеве: «Родилась инструкторская группа на полигоне Капустин Яр, затем появилась на полигоне Байконур. На полигоне Плесецк, воспитанном в духе грамотного М.Г. Григорьева, долго сомневались в её целесообразности». «В этот же период получил назначение на должность первого заместителя главкома Михаил Григорьевич Григорьев. Мы с ним были давно знакомы и уважали друг друга. На первых порах ему после командования армией казалось, что новая работа не столь уж напряжённа. Мы откровенно обменивались своими мнениями. Я очень ценил это внимание и поддержку старшего товарища. Он возглавлял гарнизонную квартирную комиссию, но в этих вопросах большой поддержки мне не оказывал. Его очень раздражал наш большой главк, который в расчёт строительства жилья в г. Одинцово якобы не входил. Приходилось с ним «драться» за каждую квартиру. Квартирный вопрос был очень острым, да и по сей день он не закрыт».

Про квартиры - пожалуйста. А про секреты... Про суть ракетных проблем, про то, куда они нацеливались и как нацеливались и какие при этом шли дискуссии и в чём заключались секреты ракет, надо искать между строк. Если найдёшь. Ведь такие книги и сейчас просматриваются специалистами по гостайнам, хотя цензуры у нас сейчас нет.

В добрых отношениях с Григорьевым был наш земляк Вячеслав Иванович Брагин. Порой ночи напролёт они разговаривали в Молодке «за жизнь». Брагин вспоминает о генерале:

«Молодка - деревня в нескольких километрах на северо-восток от Бежецка, место рождения Михаила Григорьевича Григорьева. Его там крепко помнят и почитают до сих пор.

Как-то он взял меня с собой на свою самую малую родину. Всё было точно так, как бывает в русской деревне, когда в неё приезжает земляк, военный, да ещё такой крупный, как Михаил Григорьевич. Встреча превращается в настоящий праздник для всех. Каждый сельчанин норовит припомнить что-то такое, чтобы порадовать и земляка, и самих себя...

Старуха, товарка его родителей:

Михаил Григорьевич! А я ведь тебя ещё вот таким мальцом помню. А теперь ты вон какой стал!.. Вот бы мать с отцом порадовались, если бы увидели тебя такого, в форме-то...

Мужики-одногодки:

А помнишь, Михаил, как однажды на сенокосе мы с тобой...

Деревенские родственники Михаила Григорьевича, полные сдержанной гордости от особой близости к нему, степенно сдерживают излишние расспросы односельчан.

Возле генерал-полковника - неотлучно адьютант. По просьбе своего командира он достаёт из походного баула толстенный альбом, на листах которого фотографии Григорьева с руководителями страны, с государственными и военными деятелями других держав. Встречи на Байконуре, в Капустином Яре, в Плесецке.

Михаил Григорьевич комментирует:

Вот это - большой человек!.. Конструктор ракет! Фамилию не скажу!.. Это - президент Франции Помпиду.

Это ракета перед запуском... Это - Центр управления полетами... Это космонавты: Гагарин, Титов... Макаров - наш, тверской, из Удомли... Вот Терешкова, Волынов, Комаров... А это вот я, докладываю как председатель Государственной комиссии...

От таких слов и таких имен у деревенских баб и мужиков дух захватывает!.. Они понимают, что их земляк, когда-то, что называется, без порток бегавший по Молодке, теперь между этими людьми, которых весь мир уважает, не только свойский, а даже в каком-то роде над ними начальник!..

Подумать только!.. На какие верхи взошёл из простых корней наш Мишка Григорьев!.. Не посрамил фамилии!..

Молодка - известная на бежецкой земле деревня. Когда-то крепкая, зажиточная, льноводная. Немало видела справных, хозяйских мужиков. Из этих краёв - несколько Героев Социалистического Труда. Но Михаил Григорьевич Григорьев изо всех удался!.. С детства был особо башковитый. Хорошо приживалось учение. Окончил десятилетку в бывшей 1-й образцовой школе города Бежецка, что в районе комбината нетканых материалов, прежнего горпромкомбината.

Математике Миша Григорьев учился у самого Бориса Ивановича Белобородова, легендарного в Бежецке учителя.

Нельзя в данном случае не рассказать об этом совершенно замечательном, удивительном по своей неповторимости человеке, составлявшем целое явление для провинциального городка. Потому, что без Белобородова не было бы Григорьева как человека, как ученого, военачальника, как выдающегося сына Отечества.

(Я весьма признателен автору настоящей книги Г. В. Иванову, за то, что он сопроводил свой очерк о М.Г. Григорьеве портретом незабвенного Б. И. Белобородова. На мой взгляд, эта фотография очень точно передаёт не только облик, но и характер этого педагога с Большой буквы).

Б. И. Белобородов, сам выпускник Московского университета (его уже готовая к защите кандидатская диссертация по математике сгорела во время бомбежки в Великую Отечественную войну), оставаясь в Бежецке, пользовался авторитетом на факультетах точных наук МГУ. Может быть, кто-то и усомнится в моих словах, но я с детства помню разговоры среди бежецких обывателей: университетские профессора, узнав, что абитуриент из Бежецка и учился у Белобородова, открывали перед ним дорогу в вуз.

Б. И. Белобородов был неотрывной частью выдающегося учительского сообщества тех лет: Михаила Михайловича Переслегина, Алексея Михайловича Галахова, Антонина Герасимовича Кирсанова, Стружинского, Георгиевского, Марии Михайловны Виноградовой, Николая Кузьмича Голычёва и многих других. Но он был и ярко отличен от них.

Православный по вере, абсолютно независимый и весьма смелый в политических суждениях, что было крайне небезопасно в те годы, особенно для педагогов, (думаю, что известных крайностей ему удалось избежать исключительно только благодаря его абсолютной незаменимости как учителя-математика).

Вовсе не аскет, можно даже сказать, во многих своих чертах - эпикуреец, он отличался изысканностью в одежде не только от основной массы горожан, но и от своих коллег. Многие в Бежецке ещё помнят Белобородова, вечерами прогуливавшегося по «Болыпухе», заложив руки за спину, всегда в строгих костюмах, при галстуке-бабочке, раскланивавшегося с многочисленными знакомыми.

Агрессивно не переносил курения. У него на сей счёт была своя формула: «Рюмку выпить - хорошо, женщину поцеловать - высшее удовольствие, а вот превращать себя в ходячую котельную - противу всякого естества!»

Органически презиравший ненормативную лексику, не признававший Маяковского и позднего Горького, Борис Иванович боготворил Пушкина и Лермонтова, восторгался Блоком, высоко ценил Апухтина, Надсона, Бальмонта...

Воспитавший и выпустивший в мир, говорю это без всяких скидок и передержек, десятки выдающихся, прославивших своими дарованиями и трудами наше Отечество, людей (в его доме можно было встретить музицирующих в четыре руки на стареньком пианино физиков-ядерщиков, рассказывающего о поездке в дальнее зарубежье патентованного журналиста-международника, профессора, превзошедшего своего учителя в научных чинах и званиях, однако остающегося перед Борисом Ивановичем в статусе смиренного ученика...), но, думаю что могу это утверждать, сам проведший с Белобородовым сотни часов в фантастически интересном общении, что любимым и самым талантливым своим учеником, своей главной педагогической удачей он считал Михаила Григорьевича Григорьева.

А тот, в свою очередь, боготворил своего лучшего учителя.

Нередко, когда я, ещё в бытность учащимся Бежецкого машиностроительного техникума, приходил в гости к Б. И. Белобородову, в его уютную, с белой изразцовой лежанкой, квартиру на втором этаже двухэтажного, сохранившегося до сих пор деревянного дома на площади Победы и когда он приглашал за стол (в числе его особых добродетелей было и умение отлично и красиво готовить), он предлагал:

Ешь апельсины!.. Это мне мой ученик Михаил Григорьев привёз из Москвы. Теперь он большущий генерал, занимается какими-то секретными делами, но часто заходит ко мне... И докторской колбаски вот привёз!..

(Нынешнему читателю трудно представить себе какой редкостью были эти продукты тогда для Бежецка!.. Если кому-то что и перепадало, то только «из-под прилавка», по блату или по спецраспределению.)

Со стороны Михаила Григорьевича - это было постоянным проявлением высшего человеческого качества - благодарности и уважения к своему Учителю. Всякий раз, приезжая на родину, М.Г. Григорьев захаживал с гостинцами к Б. И. Белобородову, многократно в наших разговорах высказывался о нём самым восторженным образом.

Для всех его бежецких собеседников, в том числе и нас, тогдашних руководителей города и района, рассказы М.Г. Григорьева в те годы, когда почти на всё, что было связано с темой исследований космоса и жизни космонавтов, существовал почти полный запрет, были почти божественным откровением. Сегодня, по прошествии стольких лет, многое стёрлось в памяти, но я помню себя бесконечно увлечённым рассказами Михаила Григорьевича о невероятно сложных проблемах, которые сумело решить наше Отечество при создании ракетно-ядерного щита.

Михаил Григорьевич в меру доверительно делился с нами некоторыми, тогда закрытыми, деталями из жизни отряда космонавтов, приоткрывал завесу над отдельными драматическими эпизодами в космических полётах. Всё это тогда было чрезвычайно интересно!.. Это была, как теперь говорят, эксклюзивная информация из первых рук. И вместе с тем она рождала огромное уважение к самому нашему собеседнику. Можно было почувствовать, сколько потребовалось от него самого на этапе становления и развития стратегического ракетно-ядерного потенциала интеллектуальных, организаторских и нравственных усилий. Неслучайно на груди Михаила Григорьевича, тогда первого заместителя Главнокомандующего войсками стратегического назначения, столько орденских колодок и Золотая медаль лауреата Ленинской премии...

Во время одной из таких встреч, помню, я начал было с извинениями и ссылками на самые критические обстоятельства по работе прощаться...

Нет, Вячеслав, - взял меня за руку Григорьев. - Ты никуда не поедешь. Ты у меня в гостях!... Ну и что оттого, что у тебя завтра пленум... Ты первый секретарь горкома... Ты что, пленумов не проводил?.. Доклад у тебя, я знаю, давно написан, коллеги твои все остальные дела доделают и без тебя!.. Между прочим, какое у тебя воинское звание?.. Так... Значит, я здесь командир!.. Все!.. Ты остаёшься!..

Всю ночь мы проговорили тогда вдвоём с Михаилом Григорьевичем в деревенском доме, не вздремнув ни на минуту. Нам приготовили огромную чуть ли не полуметрового диаметра сковороду яичницы, поставили другую, простую и сытную еду. Конечно, не забыли и водку. То общение с великим ракетчиком, как Григорьева назвал один из его коллег в своих мемуарах, забыть невозможно. Я видел перед собой широко образованного, во всём талантливого и простого, удивительно живого и весёлого, располагающего к себе настоящего русского человека.

Только утром уехал я в тот раз из Молодки прямо на свой пленум...

Несколько раз мы встречались с Михаилом Григорьевичем и в последний период его жизни.

Не мне оценивать обстоятельства назначения главнокомандующим войсками стратегического назначения Толубко. Но от весьма компетентных людей я слышал мнение о том, что у М.Г. Григорьева были все данные для того, чтобы занять эту должность: колоссальный опыт, высокая теоретическая подготовка, яркие командирские данные, интеллигентность, твёрдая воля и завидная энергия. До нас доходило, что его отношения с новым главкомом не заладились. Вскоре Михаил Григорьевич был включён в так называемую райскую группу отставников при министре обороны СССР, в которой в качестве советников состоят самые высокопоставленные генералы и маршалы Вооружённых Сил после ухода их со службы.

Михаил Григорьевич, как можно было видеть, весьма больно переживал это обстоятельство. На этой почве, видимо, обострились недомогания. Генерал-полковник М.Г. Григорьев, которого я считаю одним из самых замечательных и дорогих людей, встретившихся мне в жизни, скончался. Гроб с его телом бы установлен в Центральном Доме Армии на площади Суворова.

Многочисленные награды, которые офицеры-ракетчики несли на бордовых подушечках, свидетельствовали о выдающихся заслугах сына бежецкой земли перед Отечеством и его Вооружёнными Силами. Похоронен был Михаил Григорьевич на Новодевичьем кладбище, через дорожку от Никиты Сергеевича Хрущёва. В этом, на мой взгляд, есть особая символика. Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев - активный сторонник ракетного перевооружения Советского Союза и великий ракетчик М.Г. Григорьев упокоились рядом.

Поминки по Михаилу Григорьевичу были в подмосковном Одинцово. За печальной тризной мне выпало сидеть с космонавтом № 2 Германом Степановичем Титовым, который между горестными рюмками исключительно тепло рассказывал о М.Г. Григорьеве. С самыми добрыми чувствами и высочайшими оценками Михаила Григорьевича выступали высшие военные чины, многие герои космоса. Для них он был наставником, товарищем, другом».

Григорьев выдвинулся в руководство Ракетными войсками стратегического назначения в 60-е годы. Тогда главнокомандующим был дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Николай Иванович Крылов. А в ЦК партии за оборону отвечал секретарь ЦК Дмитрий Фёдорович Устинов, будущий министр обороны СССР.

После смерти Н.И. Крылова в 1972 году главкомом Ракетных войск стратегического назначения стал Владимир Фёдорович Толубко, генерал армии, Герой Социалистического Труда.

Вообще всё это были выдающиеся люди, прошедшие Великую Отечественную войну, глубоко понимающие необходимость серьёзной работы по обороноспособности страны. Потом стали приходить к власти люди все меньше и меньше понимающие эту серьёзность...

Наш земляк М.Г. Григорьев был в самом эпицентре проблем обороноспособности страны. Он руководил испытаниями стратегических ракет. Всё было очень сложно не только с технической стороны, но и с чисто человеческой, с политической. Вот, например, надо было решить, какой ракетный комплекс лучше: тот, который сделан в конструкторском бюро всесильного академика В.Н. Челомея, приближённого к министру обороны Гречко и пользующегося поддержкой самого Хрущёва, или ракетный комплекс из конструкторского бюро академика В.Н. Янгеля. Комплексы были примерно одинаковы по параметрам. Принято было решение испытать оба и выбрать лучший.

Гречко сам прилетел на испытания, он не хотел и слышать о ракете Янгеля, он явно поддерживал Челомея. А это ведь и в те годы - заказы, большие деньги, ордена и так далее. Тоже конкуренция.

Как описывает в своей книге Малиновский, больших трудов стоило доказать министру обороны, что комплекс Янгеля всё-таки лучше. И жизнь это подтвердила: через некоторое время ракета Челомея взорвалась в полёте.

Вот такие проблемы приходилось решать Григорьеву, точнее участвовать в их решении. И это один из многих и многих эпизодов службы ракетчика. Производство ракет, их доставка в войска, боевые пуски, квалификация офицеров, конструкторские бюро, работа на далёкое будущее, обязательно новые идеи...

Несколько слов об испытаниях ракетных комплексов, на которых Григорьев не раз был председателем государственной комиссии. Сын генерала рассказал мне, что порой отцу приходилось руководить, организовывать работу десятков, а то и двух сотен генеральных конструкторов, министров, чтобы, например, был создан и удачно прошёл все испытания мощный межконтинентальный ракетный комплекс Р-36, главным конструктором которого был академик М.К. Янгель. Придумать ракету - это ещё полдела, сделать её, создать ей условия пуска, подготовить всевозможные службы для её испытаний и эксплуатации. Тут нужен такой серьёзный организатор как М.Г. Григорьев. Поэтому он пользовался исключительным авторитетом среди выдающихся конструкторов ракетно-космической техники: М.Г. Янгеля, В.Н. Челомея, А.Д. Надирадзе, В.Ф. Уткина, В.П. Макеева, М.Ф. Решетнева, - ценивших компетентность, порядочность, способность добиваться решения сложных вопросов, постоянно возникающих при создании перспективных систем.

Испытательную работу Михаил Григорьевич любил и глубоко её понимал.

В течение девяти лет он был председателем государственной комиссии по испытаниям ракетно-космического комплекса «Алмаз» с орбитальными пилотируемыми космическими станциями «Салют», руководил полётами космонавтов на кораблях «Салют-2, 3, 5», «Союз»-14, 15, 21, 22, 23, 24», заслуженно считался одним из виднейших специалистов в этой области.

А сколько раз он возглавлял аварийные комиссии. Добраться до сути аварии необычайно сложно, это признают специалисты. Но Григорьев докапывался до сути. И недоработки устранялись.

Подумать только - этот человек прожил всего 64 года, а сколько сделал, в скольких важнейших государственных делах участвовал. И войну прошёл. И почти пятнадцать лет был первым заместителем главкома РВСН. Мог быть и главкомом, но не очень у него сложились отношения с Устиновым... Михаил Григорьевич никогда не отмалчивался на заседаниях Военного совета и на других заседаниях. Порой он с присущим ему едким юмором умел показать недальновидность некоторых решений. Независимо от чинов он всегда говорил прямо вещи принципиальные. Так что не всегда его спешили поднять, наградить, продвинуть. Он безусловно заслужил и звание Героя Советского Союза, но не был даже представлен.

И вот мы приближаемся к драматическому моменту.

После ещё одного эпизода с ракетами академика В.Н. Челомея, когда на испытаниях ракеты УР-100Н при стрельбе с Байконура на полигон на Камчатке оказалось, что ракета эта отклоняется от цели, что она не готова к постановке на боевое дежурство, Михаила Григорьевича под благовидным предлогом, мол, проблемы со здоровьем, уволили из армии. Его вины никакой не было, он, наоборот, честно докладывал о недостатках этого ракетного комплекса, его подписи не было под необходимыми документами, была подпись другого, вышестоящего, человека, но ответчиком в коридорах власти выбрали Григорьева. Он писал министру обороны Устинову, стопроцентно доказывал полную свою непричастность к случившемуся, но Устинов его даже не принял. Так поступили с человеком, который столько сделал для Родины и был полон желания ещё и ещё служить Ракетным войскам. Их и раньше хотели с Толубко развести, предлагали Григорьеву работу в министерстве, но он отвечал, что из Ракетных войск не уйдёт.

Малиновский в книге «Записки ракетчика» как раз пишет, что у Григорьева с Толубко была давняя неприязнь в отношениях. «Мне искренне жаль Григорьева... Григорьев в моей жизни оставил значительный след. Деловитость, постоянное стремление познать вооружение до тонкостей, умение держать данное слово и сдерживать эмоции - эти замечательные качества его характера очень поддерживали его авторитет в войсках. Григорьев во многом дополнял Владимира Фёдоровича Толубко. Но по кадровым вопросам главком с нами не советовался или делал это для приличия, когда вопрос о замене был уже в принципе решён». Григорьева сменил генерал Ю.А. Яшин. Это был 1981 год.

В этом же году Григорьев умер. Как считает сын - он умер «от несправедливости».

Тысячи людей пришли в Краснознамённый зал Центрального Дома Советской Армии проститься с генерал-полковником М. Г. Григорьевым. Его похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве. Могила почти рядом с могилой Н. С. Хрущёва. Хрущёва можно оценивать поразному, но Григорьева однозначно - это настоящий патриот нашей Родины, он действительно до последнего дыхания верой и правдой служил ей. И столько много сделал для обороны страны, что не праздно звучат слова знающего его и ситуацию в РВСН человека, что «имя генерала Григорьева живёт в сердцах воинов-ракетчиков, ветеранов и молодых».

Ракеты летают и без Григорьева. Но Григорьевых в России сейчас очень не хватает.

родился 23 октября 1917 года в деревне Молодка
Захаровского сельсовета Бежецкого района Тверской губернии
(ныне - Бежецкого района , Тверской области ) в крестьянской семье .

Сам Михаил Григорьевич вспоминал , что с 10-ти лет, с 1927-го по 1930 год
в летнее время батрачил , а зимой занимался в сельской школе .
После сельской школы он поступил в десятилетку , в которой , как батрак ,
учился на средства государства (получая стипендию ) .

По окончания школы , в 1936 году М.Г. Григорьев был призван в ряды Рабоче-Крестьянской Красной армии в связи с поступлением в Ленинградскую Артиллерийскую Академию .
В 1937 году курс на котором он учился был полностью переведён в Москву ,
в Военную Артиллерийскую Академию имени Ф.Э. Дзержинского ,
которую он окончил в 1941 году.

По окончании Академии Михаилу Григорьевичу Григорьеву было присвоено воинское звание "лейтенант" и он был направлен для службы в 5-й Артиллерийский гаубичный
полк большой мощности Резерва Ставки Верховного Главнокомандования .
Полк дислоцировался на станции Мышанка Мозырьской области в Белоруссии (Западный особый военный округ ) .

С началом Великой Отечественной войны полк в котором служил М.Г. Григорьев успешно отражал ожесточенные атаки фашистов и в организованном порядке
отошёл вначале до рубежей Гомель-Речица , а в дальнейшем до города Карачева.

В августе 1941 года он прибыл на станцию Татищево Саратовской области
и приступил к напряженной учёбе , после чего в декабре 1941 года старший
лейтенант Михаил Григорьевич Григорьев был назначен на
должность Начальника штаба 1-го дивизиона этого же полка.

В марте 1942 года на базе полка начал формироваться новый 1025-й Гаубичный
артиллерийский полк большой мощности , в который М.Г. Григорьев был назначен
первым помощником Начальника штаба и допущен к временному
исполнению должности .

В мае 1942 года Григорьев был отозван в распоряжение Управления кадров
артиллерии РККА .
По поручению Члена военного совета артиллерии Михаил Григорьевич
осуществлял проверку состояния учебного процесса в дивизионе резерва офицерского состава в Южно-Уральском военном округе .

После выполнения этого задания , в июле 1942 года он возвратился в Управление кадров артиллерии Красной Армии и получил назначение на должность
Командира 85-го Отдельного Гвардейского минометного дивизиона
реактивных систем залпового огня "Катюша" .

В этом же месяце он вместе с дивизионом убыл на Калининский фронт ,
где подразделение принимало участие в боях 30-й и 31-й армий
Калининского фронта в районе города Ржева .

В сентябре 1942 года М.Г. Григорьеву было присвоено воинское звание "капитан" .

С Калининского фронта дивизион был переброшен на Волховский ,
а затем в октябре 1942 года снова на Калининский фронт .

В 1942 году в боях за город Великие Луки капитан Григорьев был тяжело контужен .

В декабре 1942 года на базе ряда отдельных дивизионов на Калининском фронте
была сформирована 10-я Гвардейская минометная бригада .
Капитан М.Г. Григорьев был назначен заместителем Командира этой части .
В январе 1943 года бригада была переброшена на Волховский фронт
и принимала участие в боях по прорыву блокады Ленинграда.

В феврале 1943 года, в районе деревни Бабаново Мгинского района
Ленинградской области , оперативная группа Гвардейских минометных
частей Волховского фронта на базе 509-го и 512-го Отдельных Гвардейских минометных дивизионов приступила к формированию 7-й Гвардейской минометной бригады в составе 509-го , 512 , 573-го и 574-го минометных дивизионов .
К этому времени 509-й и 512-й Гвардейские минометные дивизионы уже
принимали участие в боевых действиях на Брянском и при
прорыве блокады Ленинграда на Волховском фронтах .

В марте 1943 года М.Г. Григорьев был назначен Командиром вновь сформированной
7-й Отдельной Гвардейской минометной бригады и до 1946 года командовал
этой бригадой на Волховском , Карельском и 2-м Белорусском фронтах .

2 июля 1944 года за участие в Свирско-Петрозаводской операции Бригаде
было присвоено Почётное наименование "Свирская" .

За образцовое выполнение боевых заданий командования, за мужество и героизм
личного состава, проявленные в боях Великой Отечественной войны
Бригада была награждена орденами Красного Знамени , Суворова ,
Кутузова и Александра Невского .

В 1946 году подполковник Михаил Григорьевич Григорьев был отозван в Москву ,
в Штаб артиллерии Советской Армии на должность Старшего Научного сотрудника штаба по изучению и обобщению опыта войны и послевоенного строительства
и боевого применения артиллерии .
Результатом этой работы стал вышедший в 1955 году в Воениздате объёмный труд
под названием "Полевая реактив-
ная артиллерия в Великой Отечественной войне" .
В Главную редакционную комиссию входили прославленные военачальники :
Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов ; Маршалы артиллерии
Михаил Николаевич Чистяков , Василий Иванович Казаков , Митрофан Иванович Неделин ; генерал-полковники артиллерии Mихаил Михайлович Барсуков ,
Николай Михайлович Хлебников и др.
Книга носила военно-теоретический характер и обобщала опыт боевого применения полевой реактивной артиллерии в годы войны.
12-я глава книги посвящена боевому применению полевой реактивной артиллерии
в составе подвижных групп и соединений армий и фронтов в течение всей войны .
Глава написана полковником М.Г. Григорьевым .
Глава написана толково , со знанием дела , с использованием своего личного
богатого фронтового опыта , а также опыта других
минометных соединений .

В эти годы Михаил Григорьевич окончил Университет марксизма-ленинизма
и сдал кандидатский минимум по истории войн и военного искусства и по философии
и с этого времени его судьба была связана с личностью будущего организатора
и Главкома Ракетных войск стратегического назначени я.
Дело в том, что работая над главой вышеозначенной книги М.Г. Григорьев в качестве одного из примеров использовал опыт использования реактивной артиллерии
на 3-м Украинском фронте , где артиллерией фронта командовал генерал-полковник
М.И. Неделин , и потому Митрофан Иванович здесь выступил консультантом
по теме главы .

Будучи Научным сотрудником Штаба артиллерии Михаил Григорьевич входил
в состав Комиссии Генерального штаба Вооружённых сил СССР и проделал большую работу по составлению новых программ по истории военного искусства
для военных Академий Советской Армии .

20 декабре 1950 года началось формирование 23-й Бригады особого назначения
Резерва Верховного Главнокомандования .
Первоначально основу составил личный состав 4-й огневой батареи
22-й Бригады особого назначения РВГК .
15 марта 1953 года Бригада была переформирована в 73-й инженерную
бригаду РВГК .
(Место дислокации - полигон Капустин Яр в Астраханской области ;
с января 1951 года - город Камышин Сталинградской области ) .
Командиром 23-й Бригады особого назначения был назначен
полковник М.Г. Григорьев .

В короткий срок бригада прошла учебную подготовку и успешно провела
учебно-боевые пуски ракет Р-1 и Р-2 .

30 ноября 1954 года Михаил Григорьевич Григорьев передал дела и должность новому Командиру бригады полковнику Фёдору Петровичу Тонких и в декабре того же года убыл на учёбу в Высшую Военную Академию имени К.Е. Ворошилова
( с 1958 года - Военная Академия Генерального штаба Вооружённых Сил СССР ;
с 1969 года - Военная Академия Генерального штаба Вооружённых Сил СССР
имени К.Е. Ворошилова ;с 1992 года - Военная Академия Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации ) .

С 3 ноября 1956 года после окончания Академии М.Г. Григорьев являлся заместителем Начальника Ростовского Высшего артиллерийского училища по специальной технической подготовке .

10 июля 1957 года Михаил Григорьевич Григорьев был назначен на должность Начальника полигона с условным названием "Ангара" (станция "Плесецкая"
в Архангельской области ) - первого в нашей стране соединения для подготовки
и пусков межконтинентальных баллистических ракет Р-7 и Р-7А
( ныне - 1-й Государственный испытательный космодром "Плесецк" ) .

Свою историю полигон ведёт с 11 января 1957 года, когда было принято соответствующее Постановление Совета Министров СССР .

Выбор места позиционного района во многом определялся
тактико-техническими характеристиками МБР Р-7 .
В первую очередь , учитывались :
досягаемость территорий вероятных противников ;
возможность проведения и контроля испытательных пусков в район Камчатки ;
необходимость в особой скрытности и секретности .

В 1957 году под руководством М.Г. Григорьева на полигоне было начато строительство стартовых и технических позиций и поставка на боевое дежурство ракетных комплексов с межконтинентальными баллистическими ракетам и.
В феврале 1959 года объект "Ангара" был переименован в 3-й Учебный
артиллерийский полигон .

Формирование боевых частей соединения "Ангара" шло параллельно
со строительством и проводилось в три очереди .
Первыми укомплектовывались людьми три боевые стартовые станции
(42-я , 48-я и 70-я БСС ) и шесть пунктов радиоуправления , предназначенных
для обеспечения пусков ракет (каждый пункт радиоуправления
был самостоятельной частью ) .
Кроме того , в течение 1958 года было сформировано еще более 30-ти частей обеспечения , некоторые из них в 1961–1962 годах были расформированы .

Уже с сентября 1957 года большинство формируемых подразделений приступило
к занятиям по боевой подготовке .
Для более глубокого изучения техники офицерским составом были разработаны программы по каждой специальности , изготовлены чертежи , схемы , макеты .
Многие офицеры были направлены на заводы , в научно-исследовательские институты , где знакомились с техникой , писали конспекты , которые потом размножались и становились достоянием всего офицерского состава .

Постановлением Совета Министров СССР № 557 от 25 мая 1959 года
полковнику было присвоено
воинское звание "генерал-майор артиллерии" .

30 июля 1959 года под общим руководством М.Г. Григорьева 42-й Боевой стартовой станцией (Командир - полковник Г.К. Михеев ) с оценкой "отлично" был проведён первый в истории нашей страны учебно-боевой пуск межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 .

17 декабря 1959 года Постановлением Правительства СССР был создан новый вид Вооруженных Сил - Ракетные войска стратегического назначения .

В начале 1960 года, на основе первого опыта боевого дежурства на боевом ракетном комплексе Р-7 , генерал-майор М.Г. Григорьев вышел с предложением
об осуществлении свыше трехсот доработок , обеспечивающих резкое
сокращение времени подготовки ракеты к пуску.
Большинство предложений было принято .
В итоге, с мае 1961 года 42-я БСС , под командованием полковника Г.К. Михеева ,
с оценкой "отлично" произвела пуск ракеты Р-7 по новому графику .

Начиная с 1961 года, наряду с несением боевого дежурства , на полигоне было
начато строительство боевых ракетных комплексов межконтинентальных баллистических ракет Р-9А и Р-10 .

В мае 1962 года генерал-майор М.Г. Григорьев был назначен первым заместителем Командующего 43-й Ракетной армей (штаб в городе Виннице , Украина ) ,
а с 20 июня 1966 года по 25 апреля 1968 года он являлся Командующим
этой армией .

В 1963 году он был Назначен Председателем Государственной комиссии по испытаниям ракетного комплекса с межконтинентальной баллистической ракетой Р-36 , оснащённой
ядерным боезарядом в качестве головных частей .
После проведения испытаний , 21 июля 1967 года ракетный комплекс Р-36
был принят на вооружение РВСН .

В 1967 году Винницкая ракетная армия под командованием генерал-лейтенанта
М.Г. Григорьева по результатам проверки комиссии Министра обороны СССР
получила хорошую оценку и была отмечена в приказе как лучшая
в Вооруженных Силах СССР .
Занимая ответственную должность , он умело преодолевал возникавшие
трудности , создавал в работе отношения раскованности и творчества , глубоко
и досконально изучал любой вопрос , стремился решать его с оптимальной пользой .

Постановлением Совета Министров СССР в 1968 году генерал-лейтенанту
Григорьеву Михаилу Григорьевичу было присвоено воинское звание
"генерал-полковник" .

В апреле 1968 года Михаил Григорьевич Григорьев как один из самых авторитетных
и опытных руководителей был назначен первым заместителем Главнокомандующего Ракетными войсками стратегического назначения .
В круг его новых обязанностей входили важнейшие вопросы деятельности войск
и прежде всего поддержание их высокой боевой готовности , развитие новых образцов ракетно-космической техники .

В должности первого заместителя Главнокомандующего РВСН особо четко проявлялись основные качества Григорьева : высокий профессионализм , честность , справедливость , добропорядочность , отеческая забота о подчинённых ,
вера в них и дело , которому он отдавался полностью , простота и доступность
в общении .
М.Г. Григорьев постоянно находился в фокусе важнейших событий и дел ,
чувствовал пульс войск .
В выполнении своих широких функциональных обязанностей стремился с полным охватом подходить к решению каждой задачи и никогда не делил их на главные
и второстепенные .

Михаил Григорьевич самое серьезное внимание уделил вопросам военно-исторической работы .
В 1970 году при его участии был издан военно-исторический труд "Ракетный щит Родины" , а в 1979 году он стал соавтором книги "Ракетчики" , рассказывающей
об истории развития ракетного оружия и Ракетных войск .
После этого началась работа над секретным фундаментальным трудом объемом более 40 печатных листов - "Ракетные войска стратегического назначения" .
Кстати , он и поныне широко используется в РВСН .

Он являлся членом Военного совета и Научно-технического комитета РВСН .

Большое место в работе Михаила Григорьевича занимали вопросы освоения космоса
в интересах Вооруженных Сил и народного хозяйства .
С декабря 1972 года и в течение девяти лет он был Председателем Государственной комиссии по испытаниям ракетно-космического комплекса "Алмаз" с орбитальными пилотируемыми станциями "Салют-2" , "Салют-3" , "Салют-5".
Он руководил полётами космонавтов на кораблях "Союз-14" , "Союз-15" , "Союз-21" , "Союз-23" и "Союз-24" .
Его вмешательство неоднократно требовалось при решении сложнейших проблем повышения надежности и совершенствования ракетно-космической техники .
Он заслуженно считался одним из виднейших специалистов в этой области .

В апреле 1981 года генерал-полковник М.Г. Григорьев был назначен Военным
инспектором - советником Группы Генеральных инспекторов
Министерства обороны СССР .

Он избирался Депутатом Верховного Совета СССР , РСФСР , Украинской ССР
нескольких созывов ; был делегатом XXII, XXIV, XXV и XXVI съездов КПСС .

Михаил Григорьевич Григорьев со своей супругой Верой Геннадьевной Москворецкой
(1921-2005 ) воспитал трёх прекрасных сыновей , которые как и отец стали военнослужащими .

Старший сын - Григорьев Олег Михайлович ( родился 13 августа 1944 года ) -
полковник в отставке , член-корреспондент Российский Академии
космонавтики имени К.Э. Циолковского ,
бывший Начальник управления эксплуатации космических
средствВоенно-космических сил .
Скончался 26 мая 2015 года .
Похоронен в Москве , на Троекуровском кладбище .

Средний сын - Григорьев Сергей Михайлович , генерал-майор запаса , служил дежурным
генералом на командном пункте Генерального штаба Вооружённых сил
Российской Федерации .

Младший сын - Григорьев Владимир Михайлович - майор запаса .

Награды :
Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР (с грифом "Совершенно
секретно" ) от 13 ноября 1967 года "За создание автоматизированного
ракетного комплекса с тяжёлыми межконтинентальными ракетами"
Командующий 43-й Ракетной армией, генерал-лейтенант
Григорьев Михаил Григорьевич был удостоен Ленинской премии
в области специального машиностроения .

(для просмотра снимка в полноразмерном виде,
кликните левой кнопкой "мыши"пофотоссылке)

Он был награждён двумя орденами Ленина (1966 , 1978 ) , четырьмя орденами Красного Знамени (1944 , 1945 , 1956 , 1972 ) , орденом Отечественной войны I степени (1945 ) , двумя орденами Красной Звезды (1943 , 1951 ) , "За службу Родине
в Вооруженных Силах СССР" III степени (1975 ) и многими медалями .

Решением Городского Совета 16-го созыва от 20 октября 1977 года
Григорьеву Михаилу Григорьевичу было присвоено звание "Почётный гражданин города Мирного" - за большой вклад в строительство и развитие города Мирного, активное участие в Великой Отечественной войне, укрепление оборонного могущества нашей Родины, в честь 60-летия Великой Октябрьской
социалистической революции и 60-летия со дня рождения .

Ему также присвоено звание "Почётный гражданин города
Ленинска (ныне - Байконур ) " .
-