ОТКУДА У ГРЕКА ФАМИЛИЯ,

В 1844 году в Мариупольском уезде русские и украинцы вместе взятые составляли только половину населения. Греки - 34%. И сегодня весомая часть мариупольцев, и множество жителей Донецкой области носит греческие фамилии. Кто-то знает об этом, кто-то нет. Кто-то причисляет себя к грекам, кто-то нет. Но, думаю, все хотели бы знать, что фамилия означает и откуда произошла.

Наследственная кличка
С русскими фамилиями все понятно - Кузнецов - от кузнеца, Медведев - от медведя. А если вы носите греческую фамилию Джарты или Хавалиц, например?

Язык приазовских греков, на котором разговаривают сейчас только в селах Донецкой области, бывает двух видов - урумский и румейский. Первый ближе к татарскому, второй - собственно греческому. Поэтому не удивляйтесь, что большинство фамилий греков ярко выражено восточного происхождения.
Греки, жившие в Крыму в средние века, как и все обитатели Крымского ханства, фамилий вообще не имели. Чтобы их различать, крымские татары использовали уличные прозвища типа «Антон сапожник» или «Василий длинный». Часть этих прозвищ потом, уже в Приазовье, стала фамилиями.

За что дают прозвища? В первую очередь за внешность. Отсюда фамилии приазовских греков с таким значением:
Балабан - большой.
Харахаш - чернобровый
Сарбаш - светловосый, буквально «желтая голова» - «сар баш».
Янач - худой.
Узун - длинный.
Еня - борода.
Спруцко - седой.
Хара - черный.
Чапни - богатырь
Шишман - толстый.
Караман - смуглый, темный.
Джавлах - лысый.
А вот редкая фамилия «Чаталбаш» означает, что у ее носителя на голове растут рога…

Почему грек стал Ивановым
Скажем, фамилия ваша Чентуков. Вполне русская фамилия, заканчивается на -ов. Или Бурлаченко - типичная украинская. На самом деле в Приазовье обе имеют греческое происхождение. Первая означает «короткий, куцый». Вторая, на удивление, происходит не от «бурлака», а от «бурлю» - волк.

Откуда у греков русские и украинские окончания в фамилиях? Во-первых, когда греков стали призывать в армию (а случилось это только в 70-х годах XIX века), многие записывались русскими фамилиями - чтобы не отличаться от других солдат. Кто-то русифицировал фамилию из соображений престижа или выгоды. Кому-то, не спрашивая, писари добавляли - ов или -ко.
Такое преобразование греческих фамилий проходило и в советское время весьма активно. Некоторые шли на это из страха перед репрессиям, некоторые - из карьерных побуждений. Аварликс меняли на украинскую Еварлак, Темир становился Темировым.
Так что, в случае сомнений, отбросьте окончание вашей фамилии, и «зрите в корень». Возможно, корни греческие.

Ювелиры, художники и сапожники
Самый великий художник из Мариуполя Архип Куинджи своей фамилии соответствовал наполовину. Окончание «джи» по-русски означает «мастер». Архип Иванович был не просто мастером - его называли «волшебником световых эффектов». Но вообще-то его фамилия означает мастера золотых и серебряных дел, ювелира.

На момент рождения Архипа Куинджи семья не имела уже отношения к серебру и золоту и жила в большой бедности. Отец занимался ремеслом, но - сапожным. Однако происхождение фамилии в семье помнили, а старший брат Архипа, Спиридон, взял себе двойную фамилию Куинджи-Золотарев, чтобы «ювелирное происхождение» было понятно всем.

Итак, если ваша фамилия Арабаджи, то предок изготавливал арбы и повозки, а возможно, был возницей.
Товарчи - пастухом.
Куркчи - меховщиком, скорняком.
Боячджи - маляром.
Пичахчи и Чахчи - делали ножи.
Куруджи - был строителем.
Демерджи - кузнецом.
Дерменджи - мельником.
Балахчи, Балджи - рыбаком.
Кеменчеджи - играл на скрипке.
Хавалджи - играл на дудке. То же самое делал и Хавалиц, но последний мог означать и сына дудочника
Халаджи - лудильщик.
Атаманов происходит, скорее всего, не от атамана, а от «одамана» - старший пастух. Предок Толмача был переводчиком, а Шабана - либо пастухом опять-таки, либо пахарем. А вот фамилия Аджи к профессии отношения не имеет, она переводится как «святой» или «паломник». Если, конечно, это занятие не было профессией…

Петухи и индюки
Характер тоже определяет прозвище. Какой-то дружелюбный, вежливый человек стал родоначальником фамилии Агапов. Вспыльчивого прозвали Чекмак - «огниво». Задиристый или высокомерный удостоился клички «Хороз» - Петух. Надутый и напыщенный - «Бабалых» - индюк.

И еще несколько примеров:

Кукоз - простак либо одинокий человек
Джансыз - неумолимый.
Джанбаз - быстрый, бравый, умелый.
Зипиров - простофиля.
Кардаш - друг, товарищ.
Ханча - колючий. Хотя, возможно, эта фамилия и не отражает характера - может, у грека волосы были колючими.
Зипиров происходит от «простофили». Джатма - дословно «навоз», «кизяк». А известный одесский актер «Масок» Георгий Делиев в русском переводе звучит просто «Дураковым».

Как поп проштрафился
Историк приазовских греков С. Темир приводит в своих очерках интересную легенду из греческого поселка Старобешево Донецкой области:
«Интересно то, что преобладающее население Старобешева носит русские фамилии: Васильев, Федоров, Попов, Михайлов и т. д. По этому поводу местные жители рассказывают: в середине XIX века в селе местный священник запустил учет регистрации браков и рождаемости. Чтобы избежать наказания, он сжег имеющиеся документы и решил заново «крестить» всех жителей. Священник давал новые фамилии по такому принципу: если человека звали Федором, то ему давали фамилию Федоров, если Василием, то он становился Васильевым и т. д.»

До сих пор многие греческие семьи в селах имеют, кроме официальной фамилии, еще и прозвище, переходящее из поколения в поколение. Так, семья Бурлаченко в Урзуфе прозывается «Джигорь», а семья Малий - «Маникола». В Кременевке Караджиновы зовутся «Чучул», а семья Константиновых в Старобешеве - «Чингене», что означает «цыган».

Поселок Челюсти
И еще несколько расшифровок распространенных в Донецкой области фамилий:
Гуржи - грузин (с греками из Крыма двести лет назад переселились еще и грузины).
Папуш - старейшина.
Джарты - старый.
Бура - булыжник.
Буч - кроха.
Бинат - «тысяча лошадей» (то ли владел, то ли подковал).
Темир - железо.
Караяни - «черный Иван»
Аврамов происходит от слова «лещ». Яли означает человека с побережья, Тугаев - живущего около речной поймы, а Тараман - житель балки. А вот поселок Правого берега Мариуполя, называемый Аджахи, имеет в основе какую-то особую историю. Иначе почему он называется «челюсти»?

Мария Королева.

Газета «Надо»

«донецкий» разговорник

Здравствуй. - Geia eae (Ясас).

Как дела? - Pi kaneie (Ти канис).

Хорошо. - Kala (Кала).

Спасибо. - Encariszw (Евхаристо).

Я тебя люблю. - S’agapaw (Сагапао).

Греки Донбасса, Приазовья, Донецк.

Греки Донбасса и Приазовья - это третья по численности национальность в регионе и самая крупная компактно проживающая группа греческой диаспоры в СНГ. Греческие поселения в Приазовье возникли в 1780-е годы. Переселению греков в пределы Российской империи, на земли, отвоеванные у Турции, способствовала политика правительства Екатерины II. Многолетние кровопролитные войны России и Турции за обладание Крымом и прилегающими территориями привели к переходу обширнейших земель на Азовском и Черном морях под юрисдикцию российского государства. Перед российским правительством встал вопрос заселения и освоения новых владений. До прихода сюда переселенцев с Крымского полуострова местность была малозаселенной, а земли оставались невозделанными. В языковом отношении приазовские греки делятся на две отличные друг от друга группы: румеи, говорящие на диалектах новогреческого языка и урумы, язык которых относится к группе тюркских языков. При этом следует заметить, что все греки, независимо от лингвистической принадлежности их языка, исповедуют православие и считают себя греками, т.е. обладают ярко выраженным греческим самосознанием. В современном Приазовье греки-румеи и греки-урумы проживают раздельно. В Першотравневом районе Донецкой области, поселки Ялта и Урзуф являются поселениями греков-румеев, а поселок Мангуш (районный центр) - урумским. Очевидно, такое разделение восходит ко временам переселения из Крыма, то есть можно предположить, что в Крымском ханстве грекоязычные и тюркоязычные христиане селились отдельно и не имели тенденции к смешению. Как известно, в 20—е годы 20 века в России, а затем и в СССР был взят курс на развитие национальных языков и культур народов России. В эти годы приазовские греки начали издавать газету «Коллективистис», в Мариуполе был открыт греческий театр, а в селах открылись школы с преподаванием на греческом языке. С самого начала эти школы столкнулись с целым рядом трудностей, в первую очередь с проблемой учительских кадров и отсутствием учебников. Но главной проблемой оказался язык. Обучение в школах вели, по—видимому, на новогреческом языке, который был не вполне понятен, ни ученикам, ни учителям, притом что по—гречески преподавались все предметы. В иной социолингвистической ситуации обучение на греческом языке могло бы состояться, и трудности начального периода были бы преодолены, однако в 1938 году генеральная линия партии и правительства относительно развития национальных языков коренным образом изменилась. Были закрыты и школа, и национальная газета. В настоящий момент молодое поколение приазовских греков стремится овладевать именно новогреческим, а не румейским языком. Работают курсы изучения этого языка, проводятся его уроки в школах, организуются учебные поездки детей и подростков в Грецию. Можно сказать, что основная опасность для дальнейшего существования румейского языка обусловлена не наличием румейско—русского двуязычия, в состоянии которого румеи существуют уже не одно десятилетие, а появлением на «лингвистической сцене» ставшего досягаемым новогреческого языка Греции. Таким образом, дальнейшие перспективы румейского языка представляются достаточно туманными. В 90-ых годах XX века были образованы общества греков Мариуполя и Донецка, которые занимаются популяризацией греческой культуры сегодня. . Всегда симпатизировал маленьким городкам, - их еще называют пгт (кто не знает - село). С точки зрения жителей областных центров, это глубокая и неинтересная провинция. А зря! Ведь среди тех мелких городков - множество интересных. И проживают там интересные и активные люди, любому визитеру из большого города на замечания о провинции найдут что ответить и показать. Старобешево - село на юго-востоке Донецкой области Украины, на правом берегу реки Кальмиус. Первые пять домов (а именно так переводится с греческого слово Бешево) появились в этом месте примерно в 1779 - 1783 годах. Поселения основали греческие переселенцы из одноименного крымского села Бешев, расположенного у Бахчисарая. В 1777 году, после аннексии Крыма Россией, по приказу Екатерины Великой всех греков полуострова расселили в Приазовье. Постепенно село посреди плодородной степи разрасталось, трудолюбивые греки, которых Российская империя освободила от повинностей, наживали состояния. С 1896 года, после отделения села Новобешево, этот населенный пункт стал называться Старобешево. Подавляющее большинство местных жителей составляли так называемые уруме (также называемые греко-татары). Так тюркоязычные народы называли греческое население мусульманских государств, преимущественно Османской империи и Крыма. Самое интересное, что приазовские греки не ассимилировались, сохранив свою национальную аутентичность. По данным всеукраинской переписи 2001 года, из 77516 греков Донецкой области только 112 не указали греческий язык как родной. И это несмотря на все усилия сталинской власти, по приказу которой во время «Греческой операции» в 1937 - 1938 годах истреблена интеллектуальная элита приазовских греков. Но местные греко-татары до сих пор говорят на родном языке, поют тоскливые песни, а на второй день свадьбы кума делит между всеми родственниками «бахча» или «бохчу» - курятину и сладкое печенье. Такого обычая в других краях нет. Во время посещения Старобешево лично для меня стало открытием, что чебуреки - оказывается, греческое национальное блюдо, а не кавказское. Более того, их нужно уметь правильно есть. Кусочек каждого употребленного чебурека следует оставлять на тарелке, чтобы в следующий раз хозяйка знала, кому сколько их подавать, ведь чебуреки едят только горячие. А еще жители Старобешево гордятся своей знаменитой землячкой - Пашей Ангелиной, которая в 1933 году организовала первую в СССР женскую тракторную бригаду. Она, кстати, также гречанка по национальности. Сейчас Старобешево - типичный небольшой райцентр (по данным последней переписи, здесь проживали 7 184 человека). Но и здесь бурлит жизнь. Поселок дважды принимал международный фестиваль греческой культуры «Мега-Йорт» имени Доната Патричу. Здесь действует музей и народный греческий ансамбль «Езгиляр». По словам заместителя главы местной райгосадминистрации Николая Николаева, в поселке восстанавливают храм, который разрушила советская власть. А начальник отдела культуры РГА Светлана Федорова провела экскурсию в грандиозном Центре культуры и досуга им. П.Ангелиной, где местные дети имеют возможность заниматься в современном танцевальном зале, певческом кружке (который имеет оборудованную в соответствии с современными требованиями студию звукозаписи) и цирковой студии «Кураж». Последней, кстати, руководит известный еще с советских времен цирковой артист Николай Коссе. Буквально накануне приезда группы львовских журналистов в Старобешево, там уже в четвертый раз состоялся грандиозный молодежный «Open Air». Хотя потанцевать нам не удалось, но впечатления от уголка Греции в Украине остались наилучшие.

(чрезвычайно близком к крымскотатарскому языку) . Кроме того, название урумы носят потомки армян, принявших халкидонское вероисповедание (укр.) русск. и со временем эллинизировавшихся

Этноним

Термин «урум» происходит от арабского слова رُوم ‎ («рум»), означающего «римлянин, римский», а впоследствии - «византийский» (восточно-римский) и «греческий». Слова, начинающиеся с согласного «р», были нетипичными для тюркских языков, поэтому чтобы облегчить произношение, их носители добавляли к началу слова гласную. Однако, в современном турецком языке написание «urum» считается устаревшим, несмотря на то, что оно продолжает бытовать; за литературную форму принято написание «rum».

Приазовские урумы

См. также

Напишите отзыв о статье "Урумы"

Примечания

Библиография

• Гаркавець О. Уруми Надазов’я. Iсторiя, мова, казки, пiснi, загадки, прислiв’я, писемнi пам’ятки - Алма-Ата: УКЦ, 1999.
• Гаркавець О. - Алма-Ата: Баур, 2000. - 632 с.
• Смолина М. Урумский язык. Урум дили. Приазовский вариант: Учебное пособие для начинающих с аудиоприложением - Киев: Бланк-Пресс, 2008.

Отрывок, характеризующий Урумы

Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.

– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п"отивники отказались от п"ими"ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т"и начинать сходиться.
– Г…"аз! Два! Т"и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.

Как известно, в 1778 году по инициативе русского правительства из Крымского ханства в Приазовье было выведено старожильческое христианского население. По сведениям руководившего этой акцией А.В. Суворова полуостров покинули 31 098 человек, из них 18 394 греков. В Крыму осталось всего 60 греков. Переселённым возвращаться обратно возбранялось .

После этого переселения на полуострове начала складываться новая греческая община. Её основу составили крайне малочисленные старожилы, оставшиеся в Крыму или по разным причинам всё-таки возвратившиеся сюда из Приазовья, а также служащие Греческого войска и члены их семей (архипелажские греки), переселённые в Керчь и Еникале в 1775 году. В XIX веке общину значительно пополнили греки-выходцы из Македонии, Фракии, Бессарабии, островов Ионического моря, Малой Азии и Понта .

Русское правительство, расселяя в Крыму греков-христиан и создавая им различные льготы, рассматривало их в качестве своей опоры, рассчитывало на их вооружённую силу в случае конфликта с Османской империей и крымскими татарами.

В 1917 году на полуострове проживало 808 903 человека 34 национальностей. Из них русских и украинцев 309 785 (49,4% ко всему населению), татар и турок 216 968 (26,8%), евреев и крымчаков 68 159 (8,4%), немцев 41 374 (5,1%), греков 20 124 (2,5%), армян 16 907 (2,1%), болгар 13 220 (1,6%), поляков 11 760 (1,5%), караимов 9 078 (1,1%), прочих (молдаван, эстонцев, чехов, цыган, итальянцев и др.) 11 526 (1,5%). Немало было и подданных других государств.

С началом Гражданской войны в Крыму (декабрь 1917 года) на полуострове усложняются межнациональные проблемы. Так, стремление крымских татар к созданию собственной государственности вызвало в целом негативную реакцию со стороны других этнических групп края. 26 ноября (9 декабря) 1917 года начинает работу крымскотатарский Курултай (съезд), сформировавший 13(26) декабря национальное правительство - Директорию (совет директоров), провозгласивший создание Крымской Демократической (Народной) Республики и утвердивший её конституцию - «Крымскотатарские Основные Законы».

В это время различные политические силы Крыма, несмотря на разногласия, сумели сблизиться на антибольшевистских позициях. Представители крымских татар, как и представители от великороссов, украинцев, евреев и крымчаков, немцев, греков, армян, эстонцев вошли в Таврический губернский совет народных представителей (СНП), объединивший разные партии, кроме крайне левых и кадетов. СРП объявил себя временной властью в губернии. (Хотя согласно III Универсалу Центральной Рады (7(20) ноября 1917 года), провозгласившему создание Украинской Народной Республики (в составе Российской федерации), три северных (материковых) уезда Таврической губернии, но «без Крыма», включены в состав УНР).

В свою очередь, Большевики на своей II конференции (съезде) Таврической губернии 24 ноября (7 декабря) в Симферополе, не признавая ни Директории, ни СНП, приняли решение о проведения референдума об автономии Крыма. Правда, ничего не сделав для воплощения этой идеи в жизнь и в последующем о нём уже не вспоминая.

Вооружённую силу СНП и Директория составляют части Крымского революционного штаба (Штаб крымских войск) под командованием полковника В.В. Макухина и директора по внешним (в смысле нетатарским) и военным делам, одного из лидеров крымскотатарского национального движения Дж. Сейдамета. Основу этих частей составляют крымскотатарские кавалеристы-эскадронцы. Штаб спешно вербует добровольцев - русских офицеров, крымских татар (в целом эти вооружённые силы насчитывали примерно шесть тысяч человек) .

Тем временем, настроенные пробольшевицки матросы Черноморского флота, впервые устанавливают в Севастополе советскую власть. Между матросами и эскадронцами начинаются вооружённые столкновения.

Левое крыло Курултая, считая (в лице А.А. Боданинского) Крымский штаб средоточием контрреволюции, склонялось к соглашению с большевиками. Однако оно являлось крайне немногочисленным. Группа Дж. Сейдамета на словах отрицала конструирование сугубо татарского органа крымской власти. «Наши притязания на высокую краевую власть незаконны, - рассуждал Сейдамет, - татарский национальный парламент не имеет никакого права на высшую власть, на гегемонию в крае… у нас есть краевая власть - Совет народных представителей. Кто мешает нам работать рука об руку с ним? В эту грозную минуту нам следует думать не о захвате власти, а о том, чтобы тушить повсеместно разгорающийся в крае пожар» .

Левых, однако, поддержал Таврический муфтий и председатель Директории (национального правительства) Ч. Челебиев (Челеби Джихан). Появился проект организации крымской власти из татарского парламента, СНП и большевиков. Однако душевное состояние Челебиева в этой напряжённой ситуации оставляло желать, видимо, много лучшего. 3(16) января 1918 года по распоряжению Челебиева был захвачен бывший губернский, а теперь так называемый Народный дом в Симферополе, который, по словам современника, «представлял тогда нечто вроде символа той или другой власти» . В Народном доме располагалось руководство некоторых профсоюзов, общественных рабочих организаций. По мнению же Челебиева, Народный дом должен был стать резиденцией Национального правительства. Реализовывал ли Челебиев один из пунктов стратегии, продуманной Дж. Сейдаметом , или проявил не совсем уместную в наличной ситуации активность - сейчас ответить на эти вопросы не представляется возможным. Данная акция вызвала крайнее возмущение. Совет профсоюзов и исполком Симферопольского совета в ультимативной форме потребовали немедленно освободить Народный дом, угрожая в противном случае всеобщей забастовкой. А Крымский штаб, не ожидая подобной реакции и пребывая в растерянности, свалил всю вину на Челебиева.

На чрезвычайном заседании Курултая по факту захвата, Челебиев, оправдываясь, квалифицировал отказ городской управы передать крымским татарам Народный дом как оскорбление их национального достоинства. Забыв о своих недавних призывах сделать Крым второй многонациональной Швейцарией, Челебиев, пожалуй, первым из крымскотатарских лидеров открыто высказался за передачу всей полноты власти в Крыму Курултаю. Однако соратники муфтия на эту авантюру не пошли. Они не поддержали предложения Челебиева как «ведущие к разрыву с краевой властью и другими народами Крыма» .

Срочно прибывший с Южного берега Сейдамет настоял на том, чтобы эскадронцы покинули Народный дом, и дезавуировал Челебиева. 4(17) января тот подал в отставку. Пост председателя Совета директоров занял Сейдамет.

Большевик (первый из числа крымских татар) И.К. Фирдевс зримо рисует метания Челебиева тех дней. «Я застал его в полном состоянии медитации, отсутствия… воли. …Я убедился, сказал он, что большевики и движения за Советскую власть представляют такую силу, которую никаким оружием нельзя усмирить». Он втолковывал Фирдевсу: «Вы, большевики, - не власть, вы просто осуществляете требования масс» . Приведённые заметки Фирдевса датированы 4 апреля 1926 года, когда он, как личный недруг И.В. Сталина, уже пребывал в опале у большевиков, и у нас нет основания им не доверять. Тем более что эти воспоминания подтверждаются другими источниками.

8−10(21−23) января, в дни ожесточённых боёв между матросами и эскадронцами под Севастополем и в Ялтинском уезде, муфтий мечется между взявшимися за оружие противоборствующими силами. То он заявляет, что с целью прекращения кровопролития нужно пойти на компромисс: создать орган власти, включив в него по 10 представителей от СНП, большевиков и татар. «В союзе с большевиками нет ничего противоестественного», - старается Челебиев убедить СНП, а потом вдруг настаивает: «Если же эта идея не может быть осуществлена (естественно, не может: как тут не вспомнить бессмертную басню И.А. Крылова „Лебедь, рак и щука“! - Авт. ), то власть в крае по праву принадлежит татарам, тем более что кроме единственной реальной силы, которую в данную минуту представляют татары, никакой другой силы в крае нет» (желаемое за действительное. - Авт. ).

Тем временем идут переговоры, на которых Курултай представляли близкий к большевикам С.И. Идрисов, а также У.А. Боданинский и М.Д. Енилеев, а ростущую советскую власть - И.К. Фирдевс и видный местный большевистский деятель Ж.А. Миллер. Суть предложений большевистского Ревкома: неприкосновенность Курултая, сохранение татарских воинских подразделений, известная национальная автономия, пропорциональное представительство татар на съезде советов, - в обмен на лояльный нейтралитет в отношении советской власти, отказ от сотрудничества с контрреволюцией и борьба с ней, выборность командного состава.

Возможно, учитывая бесхребетность «болота», Курултай и согласился бы большинством голосов на такой вариант, но твёрдая неуступчивость его правого крыла и правоэсеровской фракции в СНП не позволили это сделать. Предельно жёсткую линию отстаивали Дж. Сейдамет, редактор газеты «Миллет» А.С. Айвазов и их сторонники. Так, Айвазов отчеканил: «Большевики есть сила разрушительная. Нам с ними не по дороге. Не идти с большевиками, а бороться с ними до конца. Вот наш лозунг» .

43 голосами против 12 Курултай принимает решение об организации краевой власти по соглашению с СНП без большевиков . Тем самым и тот, и другой органы подписали себе смертный приговор. Распоряжениями Севастопольского ревкома СНП был распущен 14(27)-го, Курултай - 16(29)-17(30) января.

Гражданская война на полуострове разгорается. Крымская Демократическая (Народная) Республика так и не была создана.

Источники представляют нам следующую картину событий на Южном берегу Крыма. Листовки и воззвания Ревкома, издающиеся в Севастополе, подогревают страсти. Вот одна из них (Севастопольский ВРК, 9(22) января): «Товарищи матросы, солдаты и рабочие, организуйтесь и вооружайтесь все до одного! В опасности Севастополь, весь Крым. Нам грозит военная диктатура татар! Татарский народ, как и всякий народ, нам не враг. Но враги народа рисуют события в Севастополе в таком виде, чтобы натравить на нас татарский народ. Они изображают севастопольских матросов разбойниками, угрожающими жизни и спокойствию всего Крыма (что вполне соответствовало истине. - Авт. ). Наэлектризованные злостной агитацией тёмные татары-эскадронцы ведут себя в Симферополе, в Ялте и в других городах, как завоеватели. На улицах там нередко происходят избиения нагайками, как при царском режиме. Эскадронцы в Симферополе проезжают по тротуарам, тесня толпу лошадьми, как царские жандармы, подслушивают, оглядывают каждого прохожего. Худшими временами самодержавия грозит нам военная диктатура татар, вводимая с согласия Центральной Рады» .

9−15(22−28) января курортная и лечебная Ялта становится ареной ожесточённых боёв. В ночь на 9(22) января матросы прибывшего из Севастополя миноносца «Гаджибей» («Хаджиьей») вступают в бой с эскадронцами. 11-го на помощь «Гаджибею» подошли «Керчь» и «Дионисий». Корреспондент столичной газеты свидетельствует: «11−17 января город беспрерывно обстреливался с моря. Было выпущено до 700 снарядов. «Пострадали лучшие гостиницы… много частных домов и магазинов. (…) Паника создалась невообразимая: застигнутые врасплох жители бежали в одном белье, спасаясь в подвалах, где происходили душераздирающие сцены… На улицах форменная война: дерутся на штыках, валяются трупы, течёт кровь. Начался разгром города».

Ни большевики, ни эскадронцы не шли на перемирие. Ялта, в конце концов, была взята матросами. Оставшиеся в живых татары бежали в горы.

«Начались аресты и расстрелы. Расстреляно множество офицеров. (…) Расстреляны также 2 сестры милосердия, перевязывавшие татар. Жертв насчитано около 200. (…)

Офицеры, побывавшие на войне, говорили, что ужасы Ялты - благодаря исключительному географическому положению её и полной безопасности маленького города - превышают виденное и пережитое ими на фронте" .

Часть эскадронцев собралась в д. Никита (9 вёрст от Ялты). Отряд моряков, посланный в Никиту, был разбит, а Ялта - взята эскадронцами. Очередной обстрел с кораблей заставил их всё-таки отступить в горы. Оттуда они делали вооружённые вылазки в город. Сдались эти отряды только после того, как красногвардейцы вышли им в тыл.

О поведении ялтинских татар после победы матросов пишет советский историк 1920-х годов М.Ф. Бунегин: «Массы татарского населения после изгнания офицеров отнеслись очень сочувственно к предложению мирно разрешить вопросы, их волнующие. Они немедленно согласились выдать зачинщиков контрреволюционного движения (если дело обстояло именно так, в чём позволительно усомниться, то, значит, мирным татарам было чего опасаться. - Авт. )» . Среди «зачинщиков контрреволюционного движения» были и татарские эскадронцы, и вряд ли единоплеменники стали бы выдавать их севастопольцам без угрозы массовых расстрелов.

Татарское население, спасаясь от артобстрела, бросает деревни Дерекой и Ай-Василь (ныне входящие в территорию г. Ялты), уходя в Биюк-Озенбаш (теперь с. Счастливое Бахчисарайского района) и в горы. Их дома и имущество грабили аутские греки (Аутка - тогда село, сейчас - часть г. Ялта). Так на Крым обрушилось ещё одно бедствие Гражданской войны - межэтнические (под флёром каковых зачастую скрывались бытовые, хозяйственные и т. п.) кровавые конфликты . Среди эскадронцев-татар усиливаются русо- и особенно греко-фобские настроения и действия, а среди матросов ЧФ, обывательских слоёв населения, греческой диаспоры - антитатарские.

Очевидец и невольный участник ялтинских событий, едва не угодивший под расстрел, П.Н. Врангель вспоминал о тогдашнем состоянии матросов: кто-то, ворвавшись в дом, успокаивает барона: «…Мы никого не трогаем, кроме тех, кто воюет с нами». «Мы только с татарами воюем», - говорит другой, «Матушка Екатерина ещё Крым к России присоединила, а они теперь отлагаются…». Мемуарист комментирует: «Как часто впоследствии вспоминал я эти слова, столь знаменательные в устах представителя „сознательного“ сторонника красного интернационала» .

Согласно имеющимся у нас свидетельствам, большевиков поддерживала часть греческого населения - молодёжь, в основном из района Балаклавы и Южного берега, среди которого было немало рыбаков, лодочников, ремесленников, чернорабочих - «листригонов», воспетых А.И. Куприным. Большевистская риторика удачно наложилась на эту местную социально-этническую и социально-конфессиональную (греки - православные, татары - мусульмане) почву. К тому же в национальных устремлениях крымских татар, за которыми вырисовывалась Турция с её массовыми гонениями на христиан, греческое население Крыма видело угрозу своему положению, имуществу и жизни.

Один из свидетелей ялтинской трагедии, татарин из Дерекоя, позже показывал на следствии: среди матросов и красногвардейцев, участвовавших в погромах, были «ялтинские, балаклавские „босяки“, аутские, балаклавские греки, были и жители Дерекоя - русские» . А привлечённый к следствию грек П.К. Харламбо из Ялты объяснял беспорядки побуждениями, «проистекавшими из племенной вражды греков к татарам» .

Не напрасными ли были обвинения греков в большевизме? Или «эти обвинения лишь отражение старой национальной вражды между татарами и греками, возникшей на экономической почве (курсив наш. - Авт. )? - задавался вопросом В.А. Оболенский. - Во всяком случае, пролитая татарская кровь (в январе 1918 года, во время обстрела Южного берега и высадки десантов с кораблей ЧФ. - Авт. ) требовала отмщения и через несколько дней настало время мести, мести национальной, самой страшной и бессмысленно жестокой» .

Кровавые события разворачиваются в Феодосии. Здесь шла своя жизнь. Все флаги в гости: «русские солдаты из Анатолии, армянские ударники с Кавказа, румынские большевики из Констанцы, остатки сербского легиона из Одессы. Не Феодосия, а Карфаген времён мятежа наёмников…» (поэт М.А. Волошин, 1 марта (16 февраля)) . Город служил перевалочным пунктом для десятков тысяч солдат, возвращавшихся на родину с кавказского русско-турецкого фронта и не признававших никакой власти. «Кавказцы» распродавали на местном базаре всё, что имели, в том числе и турчанок. Турчанки шли от 200 до 2000 рублей и вовсю раскупались татарами . «В Феодосии солдаты расположились, как у себя дома, заняв роскошные дачи на берегу. Я помню, как из дивной дачи Стамболи выносили изящную мебель красного дерева, тут же ломали и жгли на кострах, где варили себе еду в котелках. Они проходили, как саранча, всё покупая и всё продавая, шумно, пьяно и весело, но благодаря им - вооружённым до зубов и с артиллерией, в Феодосии было, если и не спокойно, то всё же - терпимо» .

Солдатам местного гарнизона было предложено сдать оружие и разойтись по домам. Против демобилизации они не возражали, но сдавать оружие не хотели. Более того, 2(15) января после соответствующего митинга солдаты штурмом взяли военные склады и захватили хранящееся там оружие. Эскадронцы пытались противодействовать. Свидетель событий, литератор из круга И.А. Бунина, писал в эмиграции: «…Солнечным январским утром… в городе поднялась стрельба и суматоха. Всезнайка Юрка пробежал по Итальянской улице, но уже без пачки газет… и закричал, что большевики подняли восстание, режут татар, и что бой сейчас идёт около казарм, где забаррикадировался Конный Батальон. Часа через два всё было кончено: в городе воцарилась советская власть. Часть татар прорвалась и с боем ушла в горы, другие остались лежать на казарменном плацу, там, где застала их смерть» .

М.А. Волошин в письме к А.М. Пешковскому 12(25) января писал: «…Кругом идёт война между татарами и русскими. (…) Всё происходящее. кажется очень плодотворным в смысле исторического опыта» .

Крымский штаб, однако, послал в Феодосию из Джанкоя новые части эскадронцев. Тогда созданный 3(16) января Феодосийский ревком обратился за помощью в Севастополь. На феодосийский рейд прибыл эсминец «Фидониси». Матросским десантом командовал анархист А.В. Мокроусов. Было расстреляно несколько десятков офицеров, и эскадронцы, убоявшись матросов, отступили, не начиная сражения, к Старому Крыму. Отряд моряков и солдат двинулся на север, «освобождать» Джанкой, по пути организуя сельские ревкомы.

12−13(25−26) января красные войска взяли Бахчисарай и неумолимо двигались к Симферополю. Крымский штаб рассчитывал на столицу губернии, как на крепкий тыл. Неожиданно для «курултаевцев» восстали симферопольские рабочие, основательно вооружённые и готовые к борьбе. 12(25) января на улицах Симферополя начались перестрелки. «Курултаевцы» стали разбегаться. По словам А.С. Айвазова, в национальном парламенте осталось не более 20 его членов. В ночь на 12 (25) января к Айвазову явились Ж.А. Миллер и И.К. Фирдевс и предложили ему, как члену президиума парламента, «заключить мир и оповестить об этом крымское население, чтобы оно везде прекратило военные действия». В ответ тот заявил: «Война не была объявлена парламентом и не была одобрена им. Парламент, безусловно, высказался бы против войны, но он не смог собраться вовремя».

После кратких переговоров Миллер и Айвазов составили на русском и татарском языках воззвание к противоборствующим с призывом прекратить враждебные действия друг против друга. Воззвание было размножено в десятках тысяч экземпляров и распространялось по всему Крыму. Во время переговоров и составления воззвания присутствовал и член парламента Сулейман Идрисов, назначенный переговорщиками временным комиссаром по охране имущества Штаба крымских войск и в казармах. На этом переговоры и закончились .

14(27) января в Симферополе расположились черноморские моряки. В тот же день на улицах города можно было ознакомиться с содержанием расклеенной листовки-воззвания Ревкома: «Товарищи! Не должно быть места национальной вражде. Татарский рабочий, крестьянин и солдат - такие же наши родные братья, как русский, еврей, немец и проч. Мы боремся против господства помещиков и капиталистов всех национальностей в союзе с трудящимися всех национальностей» .

«С этого момента в Крыму воцарился большевизм в самой жестокой, разбойничье-кровожадной форме, основанной на диком произволе местных властей, не поставленных хотя бы и большевистским, но всё же - правительством, а выдвинутых толпой, как наиболее жестоких, безжалостных и наглых людей.

Во всех городах лилась кровь свирепствовали банды матросов, шёл повальный грабёж, словом, создалась та совершенно кошмарная обстановка потока и разграбления, когда обыватель стал объектом перманентного грабежа" .

Итак, к концу января 1918 года большевики вместе с их союзниками устанавливают свою власть в Крыму. Национальные проблемы, по большому счёту, их не интересуют. Так, на Таврическом губернском съезде советов, земельных и революционных комитетов 7−10 марта 1918 года национальный вопрос, несмотря на присутствие десятков делегатов от крымских татар, вообще не был включён в повестку дня. Это вызвало сильное разочарование татар. А председатель съезда Н.И. Пахомов даже заявил, что «национальным вопросам места быть не может» .

Одной из особенностей январских событий в Крыму стала, по словам советского исследователя и «еретического» большевика В.А. Елагина, «уродливая большевистско-татарская борьба» , на время посеявшая отчуждение между советами (в какой-то степени, русским населением Крыма) и татарами. «…Советская власть в Крыму с момента возникновения её до момента гибели под натиском немцев, оставалась р у с с к о й, говорила на ч у ж д о м д л я т, а т, а р я з ы к е. Крымские большевики в 1918 году не смогли разрешить национального вопроса» .

После победы красных над эскадронцами прокатилась волна арестов офицеров и всех, подозреваемых в сотрудничестве с Крымским штабом. По заявлениям братьев Тургаевых «о реакционном поведении» были арестованы члены Севастопольского мусульманского комитета Ш. А. Девятов, Умеров и военный мулла И.З. Замалетдинов, но следствие доказало их невиновность, и 22 марта дело было прекращено. .

Погиб выданный неким татарином за 50 рублей бывший начальник Штаба крымских войск полковник В.В. Макухин, который скрывался под чужим именем и жил в Карасубазаре (Белогорске), «где ему, как талантливому оратору, удалось избавить город от многих опасных эксцессов со стороны большевиков» .

Очередная волна террора обрушилась на Крым 22−24 февраля. Среди сотен погибших людей разных национальностей оказался и Таврический муфтий. Ч. Челебиева взяли у себя дома в Симферополе 14(27) января и отправили в Севастополь для казни.

О последних часах жизни Челебиева и других схваченных сохранились свидетельства укрывавшегося под псевдонимом упомянутого заключённого той же севастопольской тюрьмы, который нашёл в себе силы, будучи самым буквальным образом на краю смерти, по крупицам собирать информацию о том, что здесь происходило:

«В начале января, после «похода» на татар, после подавления татарской «контрреволюции», после «блестящих баталий» советского воинства, после разграбления крымских городов и сёл, в тюрьму был заключён муфтий Челебиев. Сначала его посадили в общую камеру № 5, но на другой день по распоряжению советских владык его перевели в одиночную камеру № 26 как опасного контрреволюционера. (…)

В два часа ночи ворвалась в тюрьму первая банда матросов, предъявивших комиссару тюрьмы требование о выдаче, согласно списку, для расстрела пяти заключённых. Комиссар по телефону запросил совет, как ему быть, выдавать или нет.

Из совета ответили: выдавать, кого потребуют матросы. В предъявленном списке значились: муфтий Ч. Челебиев, контр-адмирал М.Л. Львов, капитан I ранга Ф.Ф. Карказ (лейтенант в 1906-м, участник суда над лейтенантом - Авт. ), капитан II ранга И.Г. Цвингман и бывший старший городовой севастопольской полиции Л. Синица. Им связали руки… Вязали матросы и рабочий плотничной мастерской севастопольского порта Р.

Их повели… Никто из обречённых не просил пощады у своих палачей… Дорóгой до места убийства, в Карантинной балке, как передавал потом рабочий Р., убийцы истязали своих жертв: больного старика Карказа били прикладами и кулаками, Синицу кололи штыками и били прикладами и глумились над всеми.

Их расстреляли в упор и уже мёртвых били прикладами и камнями по головам. С убитых сняли верхнее платье, ботинки, кольца, кошельки…" .

7−10 марта 1918 года в Симферополе на I Учредительном съезде Советов, ревкомов и земельных комитетов Таврической губернии был создан Таврический Центральный исполнительный комитет, который объявил своими об учреждении Таврической Социалистической Советской Республики в составе РСФСР. На съезде также был сформирован Совет народных комиссаров, в который вошли 8 большевиков и 4 левых эсера. Руководителем СНК был избран А. И. Слуцкий. Председателем ЦИК стал Жан Миллер. Хотя его членами были два крымских татарина - И.К. Фирдевс (нарком иностранных дел и по делам национальностей), и его помощник И.С. Идрисов, СНК практически не занимался решением национальных проблем, в том числе и обострившегося крымскотатарского вопроса. Правда, наркомат включал комиссариат по крымско-мусульманским делам, но он лишь приступил к созданию подобных комиссариатов в городах, уездах и волостях, оказывал финансовую поддержку крымскотатарским учебным заведениям, пытался начать формирование интернациональных отрядов Красной Армии. Наркомат предлагал переводить на татарский язык важнейшие декреты и приказы. . В отношении других национальностей, проживающих на полуострове, каких-либо мер вообще не принималось . Фирдевс констатировал: «Работа среди национальных меньшинств почти отсутствовала. Большевиков из национальных меньшинств было крайне мало: чуть ли во всём Крыму было всего в организации один татарин…», т. е. сам Фирдевс .

Бессудные расправы сторонниками новой власти, хотя и не в массовом количестве, как ранее, продолжались. Зачастую они сопровождались ограблением жертв. Так, в Ялте без какого-либо разбирательства были схвачены два торговца из крымских татар - Осман и Мустафа Велиевы. Их увезли на автомобилях в Ливадию и там, на шоссе, обобрали и убили. «Ограбленные были брошены в виноградники. У Османа Велиева оказалось несколько штыковых ран, и была вырезана грудь, а у брата его Мустафы голова была раздроблена ударами приклада. Один из убийц, красноармеец Меркулов, на вопрос сестры убитых, где увезённые братья, ответил: «Мы их убили, как собак» .

Понятно, что подобные акты не могли улучшить отношения крымскотатарского населения к Советской власти. Конфликт между ними обострялся. Не было забыто январское кровопролитие. Вызывали отторжение огульная национализация, трансформация имений в совхозы, коммуны, артели, несмотря на желание крестьян разделить эту землю между собой, продовольственная диктатура, насильственные мобилизации и пр.

После ликвидации советской власти в апреле 1918 года пришедшее на время первое Крымское краевое правительство М.А. Сулькевича (Сулейман-паши), «в виду обострения отношений между представителями различных национальностей, населяющих Южный берег Крыма» , предприняло расследование происходившего в Крыму в первые месяцы 1918 года. Параллельно работала следственная комиссия Курултая. Позже эти события изучала также «Особая следственная комиссия по расследованию злодеяний большевиков» при Главнокомандующем вооружёнными силами на Юге России (1919), вскрытыми фактами и заключениями которой широко пользовался при написании мемуаров А.И. Деникин.

Поручик М. Хайретдинов после падения ССР Тавриды показывал следственной комиссии Курултая: «Большевики также хорошо знали, что их декреты не имели для татар особенного значения и не проводятся в жизнь. Кроме того, несмотря на упорные требования военных комиссаров, ни один татарин не записался в Красную армию и при мобилизации специалистов ни один татарин не пошёл служить. Все эти обстоятельства давали большевикам чувствовать, что татары относятся к ним не только не сочувственно, но даже враждебно» .

Ему вторит П.Н. Врангель: «Хотя в ближайшей татарской деревушке Кореизе был также введён советский строй и имелся свой совдеп, но татарское население, глубоко враждебное коммунизму, приняв внешние формы новой власти, по существу осталось прежним» .

Межнациональные отношения на полуострове оставались сложными. Стычки продолжали сотрясать различные уголки Крыма. Вновь прокатились греческие и татарские погромы.

18−19 апреля началось германское вторжение в Крым. Никакого серьёзного сопротивления на Перекопе встречено не было. Параллельно, стараясь опередить немцев, вела наступление Крымская группа войск Украинской народной республики под общим командованием подполковника Петра Болбочана.

Стоило германским и украинским частям подойти к Перекопу, а советской власти - перейти к защите, как на побережье от Судака до Ялты и в горном Крыму, где подавляющую часть населения составляли крымские татары, стычки стали перерастать в вооружённые выступления. В двадцатых числах апреля разгорается крымскотатарское восстание, которое сами участники назвали «народной войной» .

Немцы были прекрасно осведомлены о деталях происходящего. Оригинальную версию выдвигает В.А. Оболенский. «Ведь если немцы действительно в Симферополе, - рассуждал он, - то завтра или послезавтра они будут на Южном берегу и займут вообще весь Крым без сопротивления. Зачем же при таких условиях татарам было устраивать восстание, которое до прихода немцев могло стоить немало крови? Впоследствии, познакомившись с политикой немцев в Крыму, я понял, что это восстание было делом рук немецкого штаба. Немцам, стремившимся создать из Крыма самостоятельное мусульманское государство (так ли? - Авт .), которое находилось бы в сфере их влияния, нужно было, чтобы татарское население проявило активность и якобы само освободило себя от „русского“, т. е. большевистского ига. Из победоносного восстания, естественно, возникло бы татарское национальное правительство и немцы делали бы вид, что лишь поддерживают власть, выдвинутую самим народом» .

Так или иначе, восстание набирало силу. Центром его являлась Алушта, «где организовавшийся в ночь на 22 апреля мусульманский комитет фактически взял всю власть в свои руки» . Председателем этого комитета избран М. Хайретдинов. Здесь же был организован штаб повстанцев во главе С.М. Муфти-заде. Восставшие утвердились в деревнях Кучук-Узень (ныне Малореченское), Шуме (Верхняя и Нижняя Кутузовка), Демерджи (Лучистое), Корбеке (Изобильное), Биюк-Ламбате (Малый Маяк) - все нынешнего Алуштинского горсовета. Вместе с проникшими на побережье украинскими военными они двинулись в сторону Ялты, занимая расположенные здесь населённые пункты (вплоть до Никиты и Массандры).

Показателен эпизод, имевший место в деревне Кизилташ (ныне Краснокаменка Ялтинского горсовета). После падения власти большевиков его расследовал исполняющий обязанности судебного следователя И.А. Бунин. Числа 21−22 апреля в деревню прибыло «два автомобиля с вооружёнными офицерами, украинцами и татарами. Обратившись к собравшемуся народу они объявили о занятии Симферополя германцами и убеждали организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков . На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек.

Повстанцы также контролировали деревни Коуш (Шелковичное, ныне не существует), Улу-Салу (Синапное), Шуру (Кудрино) нынешнего Бахчисарайского района. Антибольшевистские выступления произошли в Феодосии, Судаке, Старом Крыму и Карасубазаре (Белогорске). В трёх последних городах повстанцам удалось захватить власть. Председатель Судакского ревкома Суворов был арестован и зверски замучен . Движение охватило значительную территорию Горного Крыма и южного побережья.

Татары обрушили гнев не только на большевиков, но и на христианское население, с которым они отождествляли советскую власть.

Уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, 1905 года рождения, рассказывала автору данной работы, что столкновения с татарами происходили и на окраинах Ялты. Один из её родственников, бежавший в город из Гурзуфа, где началась резня христиан, был схвачен и убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть .

Имеются сведения о насилиях, чинимых вооружёнными татарами над христианами в д. Скеля (с. Родниковое Севастопольского горсовета) .

Повстанцы как будто были неплохо организованы. По свидетельству Дж. Сейдамета, «вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» .

Тем не менее, в Варнутке (с. Гончарное Севастопольского горсовета) христианское население, предупреждённое местными татарами, объединившись, сумело дать отпор прибывшему небольшому татарскому отряду .

После прорыва германскими и украинскими частями Перекопских позиций руководство советской Тавриды думало только о бегстве из Крыма. 20 апреля началась суматошная эвакуация Симферополя. Части руководства, бежавшей на восток удалось спастись. Часть же направилась на юг с надеждой перебраться в Новороссийск. Оказавшись в Ялте, они созвонилась с Алуштой, и им сообщили, что в городе якобы «тихо и спокойно». Направившиеся на автомобилях в сторону Феодосии члены руководства республики А.И. Слуцкий, Я.Ю. Тарвацкий, С.П. Новосельский, А.И. Коляденко, И. Финогенов, И.Н. Семёнов, С.С. Акимочкин и два члена Севастопольского совета А.А. Бейм и Баранов были схвачены 21 апреля у Биюк-Ламбата повстанцами и отправлены в Алушту. 22 и 23 апреля во время допросов арестованные подвергались пыткам и издевательствам, после чего, 24 апреля, их расстреляли в балке близ Алушты. В живых остались тяжелораненые Акимочкин и Семёнов .

Полностью сожжена греческая деревня «Актузой» (так в источнике), её население, включая детей, вырезано. Это стало сигналом, «по которому началась резня греков, русских, армян и в других деревнях на территории восстания» . «В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек, Б.-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и истязают десятки трудящихся русских, греков и т. д. В эти дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр.» . Заместитель председателя Таврического ЦИК И.Н. Семёнов, чудом избежавший смерти во время расстрела, позже писал: «Ночью с 23 на 24 апреля русские, жившие в окрестностях Алушты, подверглись нападению со стороны татар; было вырезано несколько семейств, всего около 70 человек. Русские жители, пережившие ужасную ночь, к следующей ночи стали собираться группами и вооружаться, чтобы защититься в случае повторного нападения» .

Однако севастопольские матросы ещё пытаются сопротивляться. Вокруг Ялты они создают кольцо обороны. Наступающих повстанцев остановили пулемёты у Массандры. Свою роль в провале татарского наступления также сыграл и тот факт, что украинские офицеры, разгромившие в районе Алушты винный подвал, основательно нагрузились краденым вином. Затем они пытались участвовать в налёте на Ялту, завершившимся захватом денег в имении Массандра, часть из которых увезли в Симферополь .

В Ялту из Севастополя прибыл миноносец «Гаджибей» («Хаджибей») с десантным отрядом, который, включив в свой состав местных красногвардейцев, двинулся на Алушту. Как и в январе 1918 года, его поддержали греки. 23 апреля, в 12 километрах от Ялты, татарские повстанцы были разбиты. По словам поручика М. Хайретдинова, «наш отряд, нигде не оказавший сопротивления, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол большевиков все татарские деревни между этими городами» .

Свидетельница Лидия Ломакина рассказывала упоминавшемуся следователю И.А. Бунину о событиях в Кизилташе: «…Подступив к деревне, красногвардейцы и греки поставили в разных пунктах на шоссе пулемёты и начали обстреливать деревню; одновременно с тем ими произведены были поджоги… в тот же день началась ловля татар красногвардейцами и греками и стрельба по ним; через два-три дня после того деревня была подожжена в центре… пожар распространился на всю так называемую Старо-Мечётную часть Кизильташа, в коей выгорело до 20 домов; пожаром уничтожено и всё находившееся в них имущество». Население в страхе разбегалось. Свидетель констатировал, что «небольшая шайка красногвардейцев из греков г. Гурзуфа… терроризировала жителей деревни, производя убийства и расстрелы татар, поджоги их домов, разграбление имущества и прочие насилия…» В селении расстреляли 13 жителей. Их трупы были обнаружены в могилах и общих ямах обезображенными, «у некоторых… обрезаны уши и носы, разбиты прикладами головы…»; заметно было, что их избивали камнями .

«В Гурзуфе было убито более 60 стариков-татар, трупы брошены незарытыми на дорогах, улицах, в виноградниках. Родственникам, решившимся разыскивать своих убитых близких, нередко приходилось прекращать поиски из-за угроз красноармейцев. Совершение погребений было опасным, не было пощады даже духовным лицам: в Гурзуфе и Никите были убиты во время погребального богослужения два муллы» .

Подошедший к Алуште «Гаджибей» обрушил на город артиллерийский огонь (на обратном пути его обстрелу подверглись прибрежные селения). Повстанцы окончательно потеряли боевой дух и стали разбредаться. Их штаб распался, Муфти-заде спешно покинул город. Попытки поручика Хайретдинова организовать оборону завершились провалом. 24 апреля красногвардейцы вошли в Алушту. Этот день, - пишет современник, - «является одним из печальнейших дней в истории уродливой большевистско-татарской борьбы. После обстрела Алушты артиллерийским огнём с миноносца разъярённые гибелью комиссаров (ССР Тавриды. - Авт .) матросы, сломав сопротивление восставших, ворвались в городок. Рассыпавшись в погоне за отступавшими по его узеньким улицам, они рубили без разбора всех попадавшихся им навстречу татар» . Разгулялись дикие инстинкты. По словам очевидца, «когда здесь увидели те зверства, которые были проделаны националистами-татарами в ночь с 23 на 24 апреля, - все взялись за оружие, даже в санатории не осталось ни сестёр, ни сиделок» .

«Татарское население Алушты и окрестных деревень, побросав свои очаги, бежало в горы и скрывалось там вплоть до того момента, когда матросские отряды, прошедшие с боем почти до Симферополя, были оттянуты в Ялту, а Алушту 27 апреля занял эскадрон немецких улан», - продолжает В.А. Елагин .

Теперь - свидетельства алуштинских татар. Группа красногвардейцев ворвалась в дом Бекира Мемедова, где прятались несколько жителей, и потребовала выдачи якобы скрывавшихся в доме эскадронцев. «Им заявили, что никаких эскадронцев нет, после чего они сделали обыск. Один из красногвардейцев - грек, ругаясь стоя у лестницы, сказал, что вы ещё будете воевать 100 раз, но за каждого убитого грека убьём 100 татар - весь Гурзуф мы перебили и вас всех сейчас перережем». Семерых мужчин увели в неизвестном направлении, и больше их никто не видел .

Согласно показаниям Хафиза Шамрата следственной комиссии Курултая, «всем раненым лазаретов в количестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того, были вооружены все рабочие города и окрестностей. Они кричали: „давай татар!“ (..) Греки вооружёнными ходили по домам и уводили татар» .

По словам И.К. Фирдевса, «началась форменная война между татарами и уходящей Соввластью. Наши десантные части тогда дошли до самого Мамут-Султана (с. Доброе Симферопольского района) в 12 верстах от Симферополя» .

Татарские погромы зафиксированы также в Никите, Дерекое (ныне часть г. Ялты), Ялте, Алупке и более мелких посёлках.

В Феодосии части красногвардейцев и матросов с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление. Отсюда два красногвардейских отряда были направлены в Судак. П. Новикову, командиру одного из них, удалось убедить восставших сложить оружие (пожалуй, единственный случай мирного разрешения ситуации во время этих кровавых событий). Однако виновные в убийстве Суворова были наказаны . Большевики вновь завладели Старым Крымом и Карасубазаром. Матросы и балаклавские греки вошли в д. Скелю, расправившись с занимавшими её татарами. Из Бахчисарая на подавление повстанцев в окрестных сёлах 29 апреля также брошены красные части . В отдельных районах полуострова восстание продолжалось до 30 апреля, до окончательного падения ССР Тавриды.

Особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков, обобщив факты, собранные следственной комиссией Курултая, летом 1919 года в Екатеринодаре сделала заключение: «За два-три дня апреля месяца убито мирных жителей более 200, уничтожено имущества, точно зарегистрированного, на 2 928 000 рублей. Общий же ущерб, причинённый большевиками татарскому населению Алушты, Кизильташа, Дерекоя, Алупки, более мелких посёлков, по приблизительному подсчёту превышает 8 000 000 рублей. Тысячи жителей оказались нищими» . Однако отметим, что все эти расследования носили односторонний характер, не выявив целостной картины трагедии.

Этноконфессиональный конфликт же пока не завершился. С падением ССР Тавриды и оккупацией всего полуострова германскими войсками (украинские части по настоянию германского командования были выведены из Крыма) на малочисленных христиан селений Южного берега (в основном греков) обрушился настоящий террор.

В.А. Оболенский вспоминал: «Вечером мы смотрели на зарева вспыхнувших по всему южному берегу пожаров. Татары мстили греческому населению за кровь убитых собратьев. Не мало греков было убито в тот вечер, а все их усадьбы разграблены и сожжены. Когда через два дня я уехал в Ялту, то насчитал вдоль шоссе около десятка курящихся ещё пожарищ. А по дорогам целой вереницей двигались фуры со всяким скарбом, с заплаканными женщинами и черноглазыми детьми. Коровы, привязанные сзади за рога, упирались и мычали, овцы пылили и испуганно, прижавшись друг к другу, жалобно блеяли…» .

Весной-летом 1918 года татаро-греческий конфликт охватил весь Южный берег. В марте следующего года, после ходатайств властям от пострадавших греков, требовавших возмещения убытков, журналисты «Крымского вестника» предприняли попытку разобраться в происшедшем. Столетиями татары и греки жили бок о бок, хотя и не без трений. Но «до сих пор Крым не знал национальной ненависти…» . Однако революция, расшатав фундамент общежития, обнажила подспудные доселе ксенофобию, злобу, голый, не знающий удержу эгоизм, желание унизить ближнего, а то, при случае, и уничтожить его, безнаказанно поживиться за его счёт, благо он - иной национальности, иной веры, иного социального статуса, иной профессии. Увы, как это всё хорошо знакомо и по истории человечества, и по нынешним сводкам новостей. «И вдруг, словно по мановению волшебного жезла, всё это моментально изменилось, и на смену мирного сожительства явилась какая-то смертельная ненависть, не находящая ни примеров, ни причин» .

Дело дошло до «священных» призывов к истреблению греков. «…Было уничтожено и захвачено татарами много греческих имуществ и погибло несколько десятков греков, в том числе дряхлые старики и малые дети. (…) На всём побережье между Ялтой и Алуштой не осталось сейчас ни одного греческого семейства… (курсив наш. - Авт. )»

Photo-1LДо сих пор историки не пришли к единому мнению, зачем в 1778 году, когда российские войска контролировали положение в Крыму, когда реалистически мыслящие политики понимали, что присоединение Крымского ханства к Российской империи предрешено (оно состоялось через 5 лет) – зачем было выселять с полуострова все христианское население, которое дружески встретило единоверные российские войска и могло стать опорой будущей российской администрации?

Историки выдвигают много версий – от добровольного исхода до депортации, то есть насильственного выселения. Сторонники версии добровольного переселения ссылаются на то, что царским правительством было принято решение выделить в пределах Российской империи на каждую ревизскую душу (т.е. на каждого члена семьи мужского пола) по 30 десятин земли. Греки освобождались на десять лет от государственных налогов и на сто лет – от рекрутской повинности. Это был пряник. Но был и кнут.

Вот представьте себе – Вы живете там, где жили Ваши отцы, и деды, и прадеды. Имеете свой дом, свою землю, свои виноградники. Вы владеете фабрикой, или магазином, имеете друзей, какие-то связи в обществе, являетесь добросовестным налогоплательщиком. И вдруг появляются российские войска во главе с известным полководцем, и предлагают вам добровольно переселиться из своей исконной родины на побережье Черного моря, где предки ваши жили более двух с половиной тысяч лет куда-то на север, в земли запорожских казаков. Взамен предлагаются какие-то льготы. Отказаться нельзя. Что это – добровольный исход или насильственное выселение?

И кому оно было выгодно, это переселение, и кто первым поднял вопрос о нем?

Каковы были цели данного проекта?

ПРИЧИНЫ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ

Основной стратегической целью России в те времена – на пути к завоеванию Константинополя – было завоевание Крыма. Этим самым Россия обеспечивала установление влияния над Черным морем. Как писал В.О.Ключевский, «После Ништадтского мира, когда Россия твердой ногой стала на Балтийском море, на очереди оставались два вопроса внешней политики: один территориальный, другой национальный. Первый состоял в том, чтобы продвинуть южную границу государства до его естественных пределов, до северной береговой линии Черного моря с Крымом и Азовским морем и до Кавказского хребта ("Русская история. Полный курс лекций в трех книгах")

В ходе первой русско-турецкой войны 1768-1774 годов Россия добилась в 1772 году объявления независимости Крыма. Следующим шагом должно было быть, естественно, присоединение Крыма. Чтобы ускорить тот процесс, да так, чтобы для Европы это выглядело как желание самих татар – в Крым был отправлен претендент на престол хан Шагин-Гирей, человек, по словам Екатерины ІІ, «душевно познающий цену дарованной Отечеству его вольности». 10 марта 1777 года А. В. Суворов, как пишут исторические источники, одними маневрами своих войск рассеял неорганизованное воинство крымского хана Девлет-Гирея, что позволило Шагин-Гирею войти в Крым, где 29 марта он был провозглашен ханом.

Но, несмотря на то, что крымский хан Шагин-Гирей был усажен на престол с помощью суворовских штыков, он пытался Крымское ханство превратить в сильное независимое государство. Это никак не входило в планы Екатерины и Потемкина. Фельмаршалом Румянцевым был предложен вариант экономического ослабления Крымского ханства путем вывода из Крыма основной категории налогоплательщиков. Таковыми в Крыму были греки, а также армяне и грузины, в руках которых была сосредоточена практически вся торговля ханства. Все они исповедывали православную религию, и сам собою напрашивался вариант спасения православных от мусульманского угнетения.

Насколько большое значение придавалось тогда этому проекту, можно понять из письма Румянцева, который писал тогда Екатерине, что вывод православных из Крыма "может почесться завоеванием знатной провинции". Румянцев считал, что, в силу политических и экономических реалий того времени, переселение православных будет очень выгодным для Российской империи.

Этим выводом Крым ставился в экономическую зависимость от России, и, таким образом, мечта о покорении Крыма становилась для правителей России еще ближе.

Кроме того, этим выводом преследовались еще сразу две цели. С одновременным подрывом экономики ханства осуществлялось заселение земель Запорожской Сечи – вместо выселяемых на Кубань и ушедших за Дунай казаков. А второй, может быть, даже более важной, целью было показать всей просвещенной Европе жестокость мусульманского населения Крыма по отношению к православным народам Крыма – и переселение преподнести как благородную миссию по спасению христиан от "магометанского ига" и "убережения их от "мстивого ятагана".

МАВР СДЕЛАЛ СВОЕ ДЕЛО…

Как нельзя кстати пришлись тут письма митрополита Игнатия к Екатерине с просьбами принять православных Крыма под покров России. Игнатий Гозадинов, родившийся на острове Фермия, был назначен митрополитом Готфейско-Кафайской епархии в Крыму в 1771 году. И это тоже было, как отмечали многие историки, одной из побед российской дипломатии. Потому что Игнатий практически сразу после прибытия в Крым стал писать письма о принятии крымских православных под покровительство "Великой императрицы".

Надо отметить, что в этих письмах не было ни строчки о переселении. Но… мавр сделал свое дело. 23 марта 1778 года фельдмаршал Петр Румянцев назначил Суворова командующим войсками Крыма и Кубани. Суворов собрал руководителей грузинской, армянской и греческой церквей и предложил им вместе со всеми христианами переселиться в Россию. 23 апреля, в день Пасхи, митрополит обратился с этим призывом к своей пастве.

Суворов вместе с Игнатием действовали очень энергично – ведь они были в ответственности перед самой императрицей – по склонению прежде всего православных священников к переезду.

И уже 22 июля 1778 года Суворов пишет письмо к Шагин-Гирею, в котором сообщает, что "Всепресветлейшая Императрица Всероссийская, снисходя на просьбы христиан…, Всемилостивейше соизволяет переселить их в свои границы, надеясь, что Вы, Светлейший Хан, не токмо Высочайшей воле Покровительницы своей прекословить не будете, но и благоспешествовать не оставите, поелику все, что до особы Вашей касается, предохранено и награждено будет. Сему Высочайшему соизволению повинуясь, исполнять я долженствую…"

Это письмо Суворова стало для Шагин-Гирея громом с ясного неба и не могло не привести его в ярость. В знак протеста хан покинул свой дворец и разбил палаточный лагерь в трех верстах от своей столицы. Он отказался принимать Суворова и представителя русского правительства Константинова (грека по национальности), прося Суворова только об одном – отсрочить переселение на 25 дней. Шагин-Гирей написал письмо Екатерине – и ждал ответа. Суворов решительно отказал, потому что ответ Екатерины он знал заранее. Русское правительство прислало из Азовской губернии 6000 подвод, на которых были размещены греки, армяне и грузины. И эскортируемые войсками А.В. Суворова 31386 человек двинулись в путь.

Переселение началось в августе 1778 г. Вначале переселили городское население из Кафы, Бахчисарая, Карасубазара, Козлова, Ак-Мечети и Старого Крыма (5 августа – 1.122 души, 15 августа – порядка 3 тыс.душ). Затем переселили сельское. Уже 18 сентября (за полтора месяца!) все было завершено.

ЖИЗНЬ НА ИСКОННОЙ РОДИНЕ

Накануне своего переселения из Крыма греки проживали в более чем 80-ти населенных пунктах в горах и на Южном берегу Крыма, четверть из них была горожанами. Греки предпочитали южный берег Крыма, где были рассеяны по большому количеству селений (самые крупные из них: Большая Каракуба – 1.423 чел., Стела – 1.228, Мангуш – 773, Сартани – 743, Бишуи – 686, Керменчи – 477).

Большинство городского населения промышляла ремеслом, а шестая часть греков занималась торговлей. Основными занятиями сельских жителей были отгонно-пастбищное скотоводство, земледелие (выращивали рожь, просо, пшеницу, ячмень, лен); на Южном берегу греки специализировались на садоводстве, виноградарстве, овощеводстве, рыболовстве. Ханская перепись недвижимого имущества, составленного на полуострове при их переселении, подтверждает относительное материальное благополучие основной массы крымских греков, а также свидетельствует о совместной хозяйственной деятельности представителей различных конфессий и даже священнослужителей. Все это население было встроено в существующую систему расселения и хозяйствования, большинство греков было татароговорящими, немало армян участвовало в самом прибыльном бизнесе тех дней – работорговле и т.д.

Следует отметить веротерпимость, существовавшую в средневековом Крыму, которая приводила к многочисленным смешанным бракам, а также к тесным этническим контактам, способствовавшим интеграции. Например, в судейских книгах XVII в. приводятся такие факты: мусульманка Фатьма из с.Богатырь, дочь Гавриила, просила, чтобы из ее дома христиане вынесли крест, оставшийся после отца, и этот крест был перенесен в дом христианки Вении, дочери Мухаммеда, жены христианина Балабана. В другом случае христианка Иниша усыновила татарского ребенка и оставила ему все свое имущество. Принадлежность членов одной семьи к разным конфессиям также не была исключением: в с.Ай-Георги христианин Бийгельди, сын Бийберди, судился с женой своего брата, мусульманкой Хангельди, дочерью Трандафила; из родных братьев Сеита, Магомета, Топа и Бебия первые два были мусульманами, а два вторые – христианами; Джантемир, сын Дмитрия был христианин, а сестра его Сайме – мусульманка, у мусульманина Мустафы жена Десфина и дочь их Феодора были христианками.

«МОИХ ПРЕДКОВ-ГРЕКОВ ЗАРУБИЛИ СОЛДАТЫ…»

Из "Известий Таврической ученой архивной комиссии" 1899 года, N30 мы узнаем, что "когда в 1778 г. греков переселяли из Крыма, то многие из них, не желая покидать родные края, приняли мусульманство и сказались татарами. И до сих пор в некоторых селениях Южного берега татары соблюдают христианские обычаи и носят чисто греческие фамилии (Кафадар, Барба и т.п.) с прибавкой специфического "оглу" (сын).

Известный исследователь Крыма, посетивший Крым 13-14 июля 1898 года, А.Л.Бертье-де-Лагард писал: "Выходили христиане с горькими рыданиями, бегали, скрывались в лесах и пещерах, мало того, принимали мусульманство, лишь бы только остаться в родной земле".

Симера мавру урано,

Симера маври мера;

Симера ули клегуне,

Кета вуна липуне…

Сегодня черное небо,

Сегодня черный день

Сегодня все плачут

И горы грустят…

Эта греческая песня была записана более ста лет назад. Она исполнялась Н.Яцко на румейском и урумском языках.

Переселение, вернее, выселение, состоялось, несмотря на нежелание многих уезжать. Историк Петрушевский в книге "Генералиссимус князь Суворов", изданной в 1884 г., пишет: "Переселение было в основе своей насильственное". Кассандра Костан в книге "3 літератури маріупольських греків", изданной в 1932 году, говорит о том же: "грецькі народні маси були проти цього переселення".

"Переселением греков руководил генерал А.Суворов. Оно проходило жестоко. По семейному преданию, моих предков-греков зарубили солдаты за отказ переселяться", – писал В. Джувага в мариупольской газете "Ильичевец" в 1997 году.

В Крыму греки оставляли свои дома, магазины, мельницы, виноградники и много другого имущества, нажитого на протяжении жизни и перешедшего в наследство от предков.

Я думаю, что только этот небольшой перечень фактов не может не поставить под сомнение версию добровольного исхода греков из Крыма и версию гуманной миссии Екатерины по отношению к грекам. А, между прочим, до сих пор в Мариуполе и некоторых греческих селах рьяные поклонники Екатерины II продолжают ее "обожествлять" и благодарить за проявленную милость.

На проводившейся в Мариуполе в 1996 году международной конференции ученый из греческого города Янина Христос Ласкаридис о событиях 1778 года сказал так: "Митрополит Игнатий, в действиях которого есть также доля вины, сам оказался жертвой политики российского правительства, поскольку переселение было инициативой российских властей".

"ВЫВОД КОНЧЕН!…"

А.В. Суворов за организацию переселения получил орден и хорошее материальное вознаграждение. Он же предложил выделить 3000 рублей митрополиту Игнатию за усердие по мобилизации греков. Кроме того, в начале 1779 г. хан Шагин-Гирей получил вознаграждение за ушедших христиан в размере 50 тыс. рублей, и такая же сумма была выделена братьям хана, беям, мурзам и ханским чиновникам

Всего Россия выделила на эту акцию 230 тыс. рублей.

Центром поселения была назначена Новоселица – нынешний город Новомосковск Днепропетровской области.

Греков, покинувших Крым, насчитывалось 18391 человек, из них – 87 представителей духовенства. С ними было 12598 армян, которых вывезли под Ростов.

О результатах переселения более чем красноречиво свидетельствуют стро¬ки из прошения, поданого в двадцатых годах XIX столетия уполномоченными греков-переселенцев Министру внутренних дел Ланскому: "Мы не в силах подробно описать всего того, что происходило при переселении нашем и как действовали болезни, произошедшие от перемены климата, воды, тесноты квартир и большей частью от неимения их… нелицемерно скажем и по самой исти¬не, что целые семейства пострадали жизнью, а многие лишились половины оных и ни одно семейство не осталось без потери отца, матери, брата, сестры и детей; словом сказать из 9 тысяч мужского пола выходцев не осталось и третьей части…"

"Между переселенцами открылись раз¬ные недуги и сверх того, появилась в то время в Новороссийской и Азовской губерниях повальная болезнь, отчего многие в дороге померли".

Тут необходимо учесть, что указанная треть – это количество тех, кто, в конце концов, поселился на отведенных землях. Остальные – не все умерли: некоторые остались в Екатеринославе, другие поселились в Таганроге. Отметим также, что многие все-таки вернулись в Крым.

ДВА ГОДА ВРЕМЕННОГО ЖИТЬЯ

Митрополиту Игнатию предоставленные земли в центре Запорожской Сечи не понравились. Впрочем, А.А.Скальковский и некоторые отечественные этнографы считают, что истинные причины были в другом. Во-первых, чисто религиозные – Игнатий хотел оградить свою паству от русских и украинцев. Во-вторых, предлагавшиеся земли были не очень удобны для земледелия.

Похоже, еще в "крымские" времена митрополит Игнатий не питал особых симпатий к запорожцам. Ему были известны случаи, когда прежние греческие переселенцы на запорожские земли сливались с казаками. При этом греки даже церкви свои переносили из Крыма в Сечь. Бывали случаи, когда греки вступали в запорожское войско. Видимо, именно для обсуждения этих вопросов митрополит Игнатий выехал в Петербург 2 июля 1779 года.

В конце концов митрополит добился, что места поселения греков были определены новым документом – ордером Потемкина губернатору Азовской губернии Черткову от 29 сентября 1779 года. Ордером Потемкина отводимая грекам территория определялись в границах Павловского уезда – бывшей до 1775 года Кальмиусской паланки Запорожской Сечи. Город для купцов греки могли построить в устье Кальмиуса. Но здесь уже был город Павловск (ранее Кальмиус), названный в честь сына Екатерины II. Греков не устраивало название, ибо свой город они хотели назвать Марианополем, по имени села близ Успенского монастыря в Крыму, и в честь Святой Марии, чудотворную икону которой они намечали установить в главном соборе города. Главная святыня крымских греков – икона Божьей Матери – на берега Азовского моря была перенесена монахами Успенского монастыря. К сожалению, этот памятник средневековой византийской живописи был утерян в период Гражданской войны.

Напомним, что в устье реки Волчьей, где греки отказались поселиться, намечался к строительству город именно с таким названием, правда, в честь другой Марии – жены наследника русского престола, невестки Екатерины. Проблема разрешилась чрезвычайно просто. Без бюрократических проволочек Потемкин просто поменял двум городам названия и Павловск стал Мариуполем, а предполагавшийся Марионополь – Павлоградом. Городу на Кальмиусе присвоилось название Мариуполь согласно Указу императрицы Екатерины II, всему уезду присваивалось наименование Мариупольский.

Однако возникли новые проблемы. Отведенные грекам земли были заселены. Их надо было освободить. Проживавшим здесь "малороссийским" поселянам разрешалось остаться на местах лишь зиму 1779-1780 года и лето – до снятия урожая. После этого они должны были покинуть эти места.

Таким образом, одно насильственное переселение – христиан из Крыма – вызвало новое, такое же насильственное перемещение сотен, а может быть, и тысяч людей из Приазовья.

НОВАЯ РОДИНА

Весной 1780 года начался завершающий этап переселения – переход христиан-греков в Мариупольский уезд.

Переходили небольшими партиями, состоящими из жителей одного или нескольких крымских селений, и селились по желанию на определенных для устройства сел местах. На территории Мариупольского уезда переселенцы из Крыма поселились в 20 селах.

Выходцы из крымских городов и сел селились отдельно друг от друга, образуя кварталы и селения. Так появились села Ялта, Урзуф, Старый Крым, Карань, Ласпи, Мангуш, Сартана и многие другие. В них основывались храмы, одноименные с оставшимися в Крыму. В некоторых селах, как Урзуф, храмы уже были – казацкие. Они просто передавались грекам.

Греки пяти небольших сел: Демерджи (Фуны), Алушты, Улу-Узень, Кучук-Узень, Куру-Узень, располагавшихся у подножия горы Демерджи, поселились вместе. Присутствуя при освящении новой церкви Феодора Стратилата, митрополит Игнатий поразился щедрости греков, пожертвовавших в этот день около много живности. Видимо, учитывая это обстоятельство (а также то, что только священник села Демерджи дошел до нового места, в то время как остальные умерли в пути ), митрополит дал новому селу пышное название – Константинополь, в честь столицы Византии и родины всех греческих митрополитов.

Константинополь поныне существует. В нем живут выходцы из Алуштинского района. Нынешний поселок относится к Великоновоселковскому району Донецкой области. Его население – около 1000 человек – занято сельским хозяйством. Фамилии местных жителей: Демерджи, Чердаклы – в память об исторической родине.

А в Володарском районе было село Византия (ныне Ключевое, а "Византией" названо сельскохозяйственное предприятие на территории села), и недалеко от него, под самим Мариуполем есть села Македоновка и Херсонес.

26 июля 1780 года во главе с митрополитом Игнатием переселенцы прибыли в город Мариуполь. Здесь поселились выходцы из шести крымских городов: Кафы (Феодосии), Бахчисарая, Карасубазара, Козлова (Гезлева – Евпатории), Бельбека, Балаклавы и предместья Бахчисарая Мариам. Большинство этих названий долгие годы сохранялось в названиях городских предместий, где жили ремесленники (Кефе, Гезлеве, Карасубазар, Бахчисарай и Марьинск), а позже – в названиях улиц.

Вместе с переселенцами в Мариуполь прибыли представители губернской администрации для организации первых выборов Мариупольского греческого суда – органа самоуправления, выполнявшего административные, полицейские и судебные функции на территории всего уезда. Первым председателем стал купец Хаджи (Хаджинов) Михаил Савельевич.

15 августа 1780 года в Мариуполе состоялись торжества по случаю завершения переселения. Переселение крымских христиан-греков, продолжавшееся более двух лет, завершилось.

Новые места явно уступали старым крымским и по красоте, и по природным условиям. Но дело было сделано, процесс переработки этнокультурного состава и хозяйственной структуры начался, и поэтому правительство даже после присоединения Крыма к России в 1783 году не разрешило грекам и армянам возвратиться (лишь немногим из них удалось вернуться на свою родину).

"МНОГИЕ ГРЕКИ ЖЕЛАЛИ ВОЗВРАТИТЬСЯ ОБРАТНО"

В книге "Мариуполь и его окрестности", изданной в 1892 году, читаем: "Многие греки желали возвратиться обратно; доходило иногда до открытого неповиновения, – и тогда укрощались строгими от начальства мерами и правительство в необходимости было высылать военные команды для усмирения беспокойных". Волнения были во всех селах, а в особенности проявилось в 1804 году в селах Сартана, Чердаклы, Малый Янисоль, Карань и других. Свое стремление вернуться в Крым бунтовавшие объясняли тем, что "они и предки их там жили". Непросто складывались отношения митрополита с переселенцами. К тому же, если в Крыму митрополит был не только духовным лицом, но и судьей своего народа, то в Мариуполе он таких прав был лишен, вследствие чего возникали некоторые трения с представителями местной власти. Владея поместьем из нескольких домов, рыбным заводом и лавками, он построил дачу и посадил сад. По указанию председателя городского суда (по нашим понятиям – мэра города), усмотревшего, вероятно, незаконность в действиях митрополита, была снесена ограда и сад уничтожен. И вот тогда произошло событие, заставляющее задуматься о многих конъюктурных, вперемешку с политическими, моментах творения "новой" истории Мариуполя. Игнатий, отслужив обедню, вышел на Покровскую могилу, что на Георгиевской улице, предложил своим сторонникам отделиться от противников и в лице председателя городского суда проклял тех.

Все бедствия – ежегодные засухи, повальные болезни, как, например, холера в 1830 году, когда вымирали целые улицы – Георгиевская и прочие – народ приписывал проклятию своего предводителя".

Сегодня митрополит Игнатий УПЦ Московской патриархии канонизирован – возведен в лик святых. Что ж, он пережил немало, и во всей этой трагедии с переселением вина его была лишь относительная. Как мог, он старался в тех условиях своему народу помочь. Не всегда его понимали – потому что перед своими соплеменниками он был как раз тем стрелочником, который во всем виноват. За стремление Екатерины и ее фаворитов захватывать все больше и больше территорий, принося неисчислимые страдания населявшим те территории народам.

Митрополит Игнатий умер 16 февраля 1786 года. На похороны не приехал ни один из высших церковных чинов – архиереев. Епископ Дорофей, возглавивший после Игнатия епархию, в отличие от своих соплеменников, в Крым уехал. Резиденцию он устроил в Феодосии. Этот факт я комментировать не буду.

СПОРЫ О ЦЕРКВЯХ

В Мариуполе греки правили службу сначала в казацкой Свято-Николаевской церкви. Рядом с ней они начали строить Харлампиевский собор. От церкви запорожцев туда был перенесен колокол. Долго также хранились казацкие серебряное монастырское кадило и железный крест, который венчал Свято-Николаевскую церковь. Каким-то образом этот крест потом попал в село Богатырь, где в 1890 году профессор Ф.Браун записал легенду, в которой говорилось, что этот крест был привезен из Крыма.

Кроме Свято-Николаевской церкви, жители Кальмиуса (Павловска) успели возвести каменные стены церкви Марии Магдалины (в том месте, где сейчас здание Укрсоцбанка). "Малороссийской нации люди" (как писали в архивах), которые были обязаны все переселиться в Павлоград, переселились не все. Более двух тысяч их (греков в Мариуполе было чуть более трех тысяч) хотели, чтобы им вернули хотя бы церковь Марии Магдалины. Около трех лет продолжались споры и препирательства между мариупольской управой благочиния и греческим судом, пока, наконец, эта церковь не была отдана казакам. Освящена она была в 1791 году. В 1897 году ее перенесли на то место, где сейчас в Мариуполе Театральный сквер.

Кстати, главный собор в Мариуполе сегодня называется Свято-Николаевским.

КОНЕЦ ОДИССЕЕ

Из-за отсутствия скота, орудий труда земли, переданные грекам, не были освоены в полной мере. В скором времени часть земель была возвращена в государственные владения, так как русское правительство было заинтересовано в полном заселении и хозяйственном освоении территории. В силу этого с 1790 по 1796 год с разрешения российского правительства в Северное Приазовье начинают переселяться прибывшие сюда из Европы представители других стран, которые по вероисповеданию причислялись к католикам, лютеранам, кальвинистам и другим протестантским направлениям. Крестьянская реформа 1861 года и последующие за ней буржуазные реформы 60-90-х годов XIX века отразились и на организации местного управления. Были ликвидированы национальные окру¬га и особые права (привиле¬гии) отдельных национальных групп населения. На местах создавались единые общегражданские органы управления.

Трагедия греческих переселенцев так и осталась трагедией в памяти потомков тех переселенцев. Но некоторые конъюнктурщики от политики превращают ее сегодня в фарс, пытаясь одну из акций в захватнической политике царской России представить этакой заботой самодержавия о православных в ханском Крыму.

Сейчас в многонациональной Донецкой области проживают около 100 тысяч греков – потомков тех, кто 220 лет назад обрел свою родину в Приазовье.

Трагически, кстати, сложилась и судьба крымского хана Шагин-Гирея. Он был вынужден отречься от престола в пользу императрицы Екатерины II. Шагин-Гирей попытался организо¬вать мятеж, но он был быстро подавлен. После чего бывшего властителя Крыма простили и отправили в почетную ссылку в Воронеж. Тоскуя в плену, он попросил позволения поехать в Константинополь. Его отпустили, но вскоре он был там умерщвлен турками.

Анатолий Герасимчук .

В VIII веке возник, как поселение акритов, населённый пункт, получивший уже при татарах, наименование Баши Ени-сала. Расположенное на возвышенном месте на развилке дорог, ведущих в современные посёлки Поляна и Путиловка, это по сути был небольшой городок с прекрасными, судя по руинам, постройками. Трудно сказать о причинах, но в период позднего средневековья жители поселения переместились на место нынешнего села Новополье, которое в XV веке было довольно значительным.

Дерменской (Дермен-кой) расположен на южном склоне главной горной гряды на высоте 200 - 250 метров над уровнем моря. Славился плодовыми деревьями, особенно ореховыми. Салгир - самая значительная река на Крымском полуострове. Берет начало на склоне Яйлы, у подошвы Чатырдага и впадает в Сиваш, на её берегах располагалось селение Салгир Ени - сала.

Село Черкес - Кермен располагалось в долине Кара - Куба, невдалеке от основанного ещё в V или VI веке Эски - Кермен (Джингиз - кермен), разрушенного ордами Ногая в 1299г. Вероятно уцелевшие от побоища жители Эски - Кермен и основали село. Рядом находится большая группа пещер, расположенных в четыре яруса, где селились монахи, бежавшие из Византии в период иконоборчества. Поселение называлось Шуля. Позже здесь основались генуэзцы, насадившие прекрасные виноградники. Поселение известно и имевшимся колодцем с самой холодной в Крым водой (6,5 градуса). В той же долине должно быть находилось и поселение Каракуба.

Ялта, известная так же как Ялита, Джалита, впервые упоминается в 1145г. под именем Джалиты; на географических картах XIV ст. она обозначена как Каллита, Гиалита и Эталита. В средние века город перешел под владение генуэзцев, которых вытеснили турки.

Кроме наименований населённых пунктов любопытно проследить и проанализировать фамилии мариупольских греков. Безусловно, занятие такого рода не только интересное, но и очень кропотливое. Часть греков имеет чисто русские фамилии: Константинов, Попов, Давыдов, Иванов. Безусловно, они получены при или после переселения. Другая часть имеет явные тюркские языковые корни (не только у греко-татар). Например, Пичахчи: на любом тюркском языке ";пичах"; - значит ";нож";; Ягмур - дождь. Третья часть - смешанные. В фамилии Мегельбей легко угадывается два слова: мега (греч. большой) и бей (тюркск. господин). Четвёртая - имеет чисто греческие языковые корни: Халаджи - по-гречески град; Трандафилов - от слова ";роза";. Часть фамилий, о чем справедливо пишет И.Джуха , имеет очень древние корни. О происхождении фамилии Акрытов мы говорили раньше; фамилия Архелай, встречающаяся у мариупольских греков, вообще имеет древнемакедонское происхождение . Кроме официальных фамилий у мариупольских греков существовали, так называемые, уличные фамилии. Мои родственники по материнской линии, к примеру, имели фамилию Пичахчи, а уличную - Чундух (курдючная порода овец).

Вернемся, однако, к самому процессу переселения. Несмотря на то, что согласие на него дали большинство жителей перечисленных пунктов, перед отбытием, и об этом А.В.Суворов докладывал Г.А.Потёмкину, небольшая группа греков протестовала против переселения (возможно при подстрекательстве татар). Уходивших из Бахчисарая провожал сам Шагин-Гирей. Согласно ведомости из 3736 дворов вышло: греков 18391 человек (9235 - мужского пола), грузин - 219, молдаван (валахов) - 161 человек, один митрополит, 83 священника, 3 монаха. Вместе с ними вышли, поселившиеся недалеко от Ростова-на-Дону, армяне. Около 20 тысяч греков, жители Капсихоры, Искута, Таука, Куру - Озена, Мускольмьи и некоторых других, решили остаться в Крыму. Не участвовали в переселении и греки города Керчь и округи, вошедшей в 1774г. в состав Российской империи.

Крымские (мариупольские) греки, по языковому признаку, делятся на греко-эллинцев и греко-татар. Последние используют татарское наречие и есть в основной массе, без сомнения, осколки разных других народов, в большей части, алан. Даже внешне они неуловимо отличаются от греко-эллинцев. К греко-татарам, вероятно, относились и те из греков, которые имели по тем или иным причинам близкое общение с татарами и мало-помалу усвоили их обычаи и язык. Впрочем, греко-эллинцы используют столь испорченное длительным общением с другими народами и отрывом от прародины дорийское наречие, что знающие современный греческий (новогреческий) лишь с трудом их понимают. Не знаю причин, но греко-эллинцы в большинстве своём, как отмечалось ещё при переселении, знали греко-татарское наречие, в то же время греко-татары широкого познания в греко-эллинском не имели. Сегодня, в местах проживания мариупольских греков распространено мнение, дескать часть греков якобы пошла на компромисс с татарами: в обмен на сохранение христианской веры они должны были пользоваться татарским языком. Идея привлекательна для самолюбия, но не выдерживает критики. Для мусульман, вообще, и для турок, в частности, совсем не язык, а вера и только вера была центром давления. Не важно на каком языке говоришь лишь бы молитву, суру Корана произносил на арабском. Кроме того, как проследить на каком языке муж разговаривает с женой в постели или с сыновьями в чистом поле? Кто взял на себя обязанность перевести церковные книги с греческого (вера-то, по легенде сохранялась)? И самое главное: ведь греко-татар и сейчас ещё порой именуют (оскорбительно) ";аланы";. Думаю сохранившееся оскорбительное это слово решает вопрос однозначно. В этом контексте возникает непростой вопрос: почему имя древнего народа, алан, сохранилось в языке мариупольских греков до наших дней? А готов, к примеру, нет? Известно , что барон Буебек, посол германского императора в Турции (Великой Порте) в 1557 - 1564гг. собирал в Готской епархии Крыма сведения о готах и их языке. В то время он записал только 90 сохранившихся готских слов, но уже к XVIII веку, в момент переселения, исчезают все следы готского языка, а память о готах стерлась из памяти крымских жителей много раньше. Греко-эллинцы называют себя ";ромеями";, хотя самоназвание греков, как известно, - эллины. Причина здесь в том, что они на протяжении более тысячелетия были гражданами вначале Римской, а затем Византийской, или, как её называли сами жители, Ромейской империй. ";Ромей"; значит римлянин, гражданин Рима. Даже в наши дни можно услышать гордое: ";Го румейка! (Я грек!)"; Пришло это из тех далёких веков, когда гражданина Рима нельзя было продать в рабство, наказать без суда и т.д. Что касается греко - татар, то они называют себя ";урум"; - наименование, применявшееся в Османской империи ко всем тюркоязычным грекам.

Грузины, как и молдаване, попали в Крым в качестве рабов и не имели своих отдельных сёл; к XVII веку они говорили уже по-татарски, но считались греками; молдаване говорили на своём языке.

По антропологическим признакам основная масса греко-эллинцев относилась к так называемой средиземноморской расе, важнейшие черты которой: темные волнистые волосы, смуглая кожа, темные глаза, удлиненный узкий череп, узкие лицо и нос с прямой спинкой, несколько утолщенные губы, средний рост. Думаю, непревзойдённую художественную характеристику крымско-мариупольским грекам дал А.И.Куприн, писавший в рассказе ";Листригоны";, что в них ";чувствуется, кроме примеси позднейшей генуэзской крови, и ещё какая-то таинственная, древняя, ...может быть, даже скифская кровь... Среди них увидишь много рослых, сильных и самоуверенных фигур; попадаются правильные, благородные лица; нередко встречаются блондины и даже голубоглазые";. Они ";не жадны, не услужливы, держатся с достоинством, ...отважны, хотя и без нелепого риска, хорошие товарищи и крепко исполняют данное слово. Положительно - это особая, исключительная порода греков, сохранившаяся главным образом потому, что их предки чуть не сотнями поколений родились жили и умирали в своём городишке, заключая браки лишь между соседями. Однако надо сознаться, что греки-колонизаторы оставили в их душах самую свою типичную черту, которой они отличались ещё при Перикле, - любопытство и страсть к новостям";. И несколько ранее: ";...худые, темнолицые, большеглазые, длинноносые гречанки, так странно и трогательно похожие на изображение Богородицы на старинных византийских иконах"; .

Переселенцы с собой гнали скот - около 100,000 голов, т.е. около 5 голов на человека. Цифра хоть и не малая, но не соответствовавшая их способностям: на новом месте, несмотря на все потери, уже через десять лет они имели в несколько раз больше. Причина - свобода. Выходившие подвергались унизительному таможенному досмотру татар, что вызвало протесты и даже волнения. После дачи взятки в 5000 рублей (теми деньгами громаднейшая сумма!) из казенных средств таможенникам, переселенцы беспрепятственно продолжили свой путь на Перекоп, затем по так называемому Муравскому шляху, совпадающему частично с современной трассой Симферополь - Москва, далее через реки Молочную и Конку. На место предполагаемого поселения прибыли в сентябре 1778 года, о чём А.В.Суворов радостно и лаконично доложил: ";Выезд крымских христиан кончен!… Примерно вышло денег на выезд сей до 130000 рублей";. Часть переселенцев начала обустраиваться, большая же часть ждала ответа на просьбу от 16 июля, ответ на которую не последовал. А.В.Суворов, уже сдавший дела, но продолжавший следить за переселением, обратился к Потёмкину Г.А. с просьбой ускорить ответ. Но медленно, ох как медленно, особенно для тех, кто ждет, скрипели перья, вращались колеса. Только 21 мая (3 июня н.с.) 1779 года последовал Указ, подписанный Екатериной II, названной Великой. Документ этот, написанный на греческом и русском языках, был известен переселенцам под наименованием ";привелег"; (искаженное - ";привилегия";) представляет несомненный интерес, поэтому читатель, надеюсь, простит за его полное воспроизведение: ";Вернолюбезному Нам Преосвещенному Игнатию Готфийскому и Кафийскому и всему обществу Крымских Христиан греческого закона всякого звания всем вообще и каждому особо, Наше Императорское милостивое слово. Благонамеренное всеобщее предприятие ваше да благословит десница Вышнего. Мы, рассмотрев посланное к Нам от вас из Бахчисарая от 16-го июля сего года (вернее - прошлого Ф.Х.) общее и на доброй воле основанное прошение о избавлении всех вас от угрожаемого ига и бедствия принятием в вечное подданство Всероссийской Империи, соизволяем не токмо принять всех вас под Всемилостивейший Наш покров, но и яко любезных чад, успокоив под оным, доставить жизнь толико благоденственную, сколь велико желание смертных и беспристанное Наше о том попечение простираться могут.

Следуя ему и соизволяем пользоваться вам в Государстве Нашем не токмо всеми теми правами и преимуществами, каковыми все подданные Наши от Нас и предков Наших издревле наслаждаются, но сверх того указали Мы:

1. При настоящем переселении вашем в Азовскую губернию перевезти из Крыма на иждивении Нашем всё то имущество ваше, которое только перевезено быть может, а особливо бедных и состоящих в долгах Хану и тамошнему правительству искупить из казны Нашей, что из определённой от Нас суммы уже и исполнено.

2. Для удобнейшего поселения вашего отвесть в Азовской губернии особенную от прочих селений достаточную часть земли по Солёной и другим рекам и по берегу Азовского моря с тем, что тамошнее изобильное рыболовство в дачах селения вашего Всемилостивейше жалуем вечно в пользу и выгоды всего общества без всяких в казну Нашу податей. Для купечества же, мастеровых и промышленников назначаем к обитанию их той губернии города Екатеринослав и Марианополь, как выгоднейшие для торговли места.

3. По разделении государственных жителей на классы Всемилостивейше увольняем всех от Государственных податей и служб какого бы звания оные не были на 10 лет, а по прошествии оного времени имеют платить в казну Нашу ежегодно, купечество с капиталов, с рубля по одному проценту, цеховые, так же и мещанство с двора по два рубля; а уездные поселяне, именно: земледельцы, не с душ, но с земли, полагаемой для каждого по тридцати десятин, будут вносить с каждой десятины в год по 5 коп; неимущие же поселяне снабжены будут из казны Нашей не токмо продовольствием на первый год, но и на посев земли всякого звания хлебными семенами, скотом и всем к заведению домоводства принадлежащим, с возвратом за всё оное в казну через 10 лет; равным образом и дома их построены будут казённым иждивением; имущественные же на отведенных им землях имеют строить домы, лавки, амбары, фабрики и всё, что сами пожелают из своего иждивения, пользуясь все вообще навсегда от всяких постоев свободно, кроме тех случаев, когда воинские команды мимо селений ваших проходить должны. От дачи же на войско рекрут увольняетесь вы вечно, разве кто сам в службу Нашу пожелает.

4. Преосвященному Митрополиту Игнатию по смерть его Всемилостивейше поручаем паству всех сих с ним вышедших и впредь выходящих из Крыма поселян; которому и состоять безпосредственно под Нашим Святейшим Синодом. Священникам, вышедшим ныне, оставаясь всякому при своей парафии, зависеть от него, которому и впредь по рассмотрению своему и по мере надобности рукополагать в пастве своей священников и других церковников.

5. Суд и расправу и всю внутреннюю полицию иметь на основании генеральных в государстве Нашем узаконений выбираемыми из вас же по вольным голосам начальниками, коим и пользоваться чинами и жалованьем по штату Азовской губернии под апелляцию наместнического правления. В сёлах же и деревнях для защиты во всех нужных случаях определяются особые урядники из Российских, коим в судопроизводство сих поселян и ни во что не мешаясь быть токмо охранителями и их заступать. Впрочем по вступлении каждого в избираемый им род государственных жителей, позволяем пользоваться вечно и потомственно всем тем, чем по общим Нашим узаконениям каждый род государственных жителей пользуется, как-то: свободною торговлею вне и внутри государства, и для вящей выгоде оныя, позволяются строить из собственного вашего капитала купеческие мореходные суда, разводить нужные и полезные фабрики, заводы и фруктовые сады, по разведении которых всякие виноградные вина в селениях ваших малыми мерами, вывозимые же во внутренние России города бочками продавать можете, - словом: всякого звания промыслы распространять по собственной воле и достатку каждого, и всем тем под Самодержавным Нашим Скипетром и защитою законов наслаждаться. Все сии преимущества жалуя Мы торжественно и потомственно всему обществу на вечные времена, для вящей силы собственноручно подписали и Государственною Нашею печатью укрепить повелели";.

Указ Екатерины впоследствии был подтвержден императором Павлом I, а император Александр I подписал другой Указ по сути не отличающийся от Указа Екатерины c опущенными льготами, срок которых истёк. Оба Указа хранились в серебряном позолоченном ковчеге вначале в Мариупольском Греческом суде, а затем в городской управе. Казалось бы получив такие привилегии на великолепных землях вопрос переселения можно считать благополучно оконченным. Но митрополит Игнатий этим не удовлетворился, вероятно из-за сурового по сравнению с крымским климатом, и потому дважды в течение лета 1779 года он ездил в Санкт - Петербург к своему давнему знакомому и покровителю Г.А.Потёмкину. В результате была утверждена ";Карта, представляющая часть Азовской губернии Мариупольского уезда, земли, которые определяются вышедшим из Крыма грекам";. Посередине её надпись: ";Быть по сему. Екатерина";; ниже: ";Конфирмован 2 октября 1779г";; внизу подпись: ";Князь Потёмкин";. На карте были отмечены границы выделяемых земель, не совпадающие с Указом от 21 мая 1779г., но совпадающие с Кальмиусской планкой, указано место для города Мариуполь, но не указаны места расположения сёл. До революции 1917г. карта хранилась в мариупольской управе.

Юридически переселение окончилось распоряжением N 1817 от 24 марта 1780 года Азовской губернской канцелярии. Вот не которые выдержки из него:

";По указу Её Императорского Величества Азовская губернская канцелярия во исполнение полученного от Его Светлости Государева наместника князя Г.А.Потёмкина 29 сентября (1779г), под N 2829, об отводе вышедшим из Крыма в сию губернию грекам, для поселения их признанных ими и способных местах земли ордера, при коем и приложение к его светлости за подписанием его преосвященства греческого митрополита и депутатов свидетельство, о котором предписано рассмотрение препровождаемое при том в оригинале, поданное от его преосвященства Готфийского и Кафийского митрополита Игнатия, за подписанием его и депутатов отъехавших из Крыма греков обязательное свидетельство, что они для заведения города и поселения хлебопашцев признают земли и места достаточными и способными: от Азовского моря и устья реки Берды, где крепость Петровская (оставляя в той крепости, как на карте назначено, округу 12000 десятин), по левому её берегу до устья реки Каратыша, по левому берегу Каратыша до вершины, с оной прямо на вершину балки Коблой и по правому её берегу до устья впадающего в реку Мокрые Ялы, по правому берегу Мокрых Ялов до устья впадающего в Волчью, оттуда по берегу Волчьей до устья балки Осиковой, по левому берегу оной до вершины с той вершины прямо на вершину реки Береснеговатой, по её правому берегу до устья впадающего в реку Кальмиус, по правому берегу Кальмиуса до устья оной впадающего в Азовское море, отсюда по берегу Азовского моря до вышесказанной округи крепости Петровской, предлагает:

1. Те земли как на оных нигде достаточных ни казенных, ни помещичьих заведений ещё нет вышедшим из Крыма грекам для поселения и построения особо их города без изъятия отдать, и где они сами себе деревни выберут из оных удобные места, там отрезать им округи под каждого, хотя бы и не было в оной полного количества 200 дворов по 12000 десятины полагая как в оных излишество, так и что за отмежеванием тех округ останется на впредь пребывающей. Если же по миновании пожалованных 10 льготных лет какая либо земля заселена не будет, и останутся пустыми, то отобрав от них раздать желающим, на равном основании с прочими всей губернии землями; а когда выходцев греков умножится, то прибавлять им по количеству тех выходцев и ещё из пустых никому не отведенных мест.

2. Город их наименовать Мариуполь, который, расположа порядочным образом, построить либо на берегу Азовского моря при устье реки Кальмиуса, или при устье реки Солёной, называемой и Калецом, впадающей в реку Кальмиус; и все те жалованные оным грекам земли, по выше писаным границам, имеют составить Мариупольский уезд, земское же правление сего уезда учредить в крепости Петровской; и в этом уезде, исключая крепость Петровскую с округом, кроме греков до минования 10 льготных лет никому других наций никаких земель на поселение домов и прочего не отводить, и рыбными ловлями против дач тех греков на Азовском море, ровно и во всех реках сего уезда, кроме их никому не пользоваться; а город при реке Волчьей, который определялся прежде для тех греков назвать Павлоградом и по оному тамошний уезд Павлоградским.

3. По недостатку в сих местах лесных угодий, не только построение домов для которых самым неимущим доставить оный из казны, но и на прочие домашние потребности дозволить им свободный выезд в леса при реке Миус…

4. Как те греки, по приближающемуся осеннему времени и зимы, построением себе домов успеть не могут, то приказать им отвести заблаговременно квартиры в Бахмутском уезде, в Тору (Славянск), Маяках (на р. Донец) и Райгородок, куда бы имущественные на своем иждивении, а прочие на данных им казенных волах, не упуская времени и перебрались, не возбраняя желающим остаться на тех местах, где они теперь находятся, или перейти на землю при речке Каменке, где из них некоторые прошедшую зиму пребывание имели, о чем от господина сей губернии губернатора уведомлен и его преосвященство митрополит Игнатий с напоминанием ему о непременном по сему исполнении, и чтоб он преклонил хлебопашцев к неупустительному посеву нынешнюю осенью озимого хлеба либо на тех местах, где они теперь стоят, либо на вновь для них определяемых, токмо чтобы в приобретении на будущий год хлеба время напрасно отнюдь потеряно не было...

…Греческому митрополиту Игнатию сообщить, дабы все греки в Мариупольском уезде сего года хлебопашцы, апреля с первого, а купечество и мещане с пятого по десятое число на поселение вступили; к смотрителю же прапорщику Горленскому послать указ и велеть проживающих на назначенных для греков землях всякого звания жителей переселить на усть Солёную, в Павлоград…, а кто из переселяющихся… во всем возможном всякое вспоможение и облегчение, уверяя при том, что они на 6 лет от всяких по земству нарядов и платежа податей освобождены будут"; .

Таким образом, смотрителем был прапорщик Горленский, а с 1780 года ещё определен ";к призрению вышедших из Крыма разных наций христиан"; премьер-майор князь Шахматов; с 1781г. устройством на новом месте поселенцев занимался секунд-майор Михаил Сафков. Вероятно, проблем было много… Кто были эти люди? Мне удалось найти характеристику секунд-майора М.Сафкова, подписанную Азовским губернатором генерал-поручиком В.Чертковым. Вот выписки: ";С 1780 определён губернским земским комиссаром, сверх того в 1781 послан был в Мариупольский уезд для заселения выведенной из Крыма Греческой колонии... Через один год своего там пребывания обселил их как в г.Мариуполь так и в 21 слободе"; .

Началось новое движение - мучение переселенцев. Единственным утешением и примером для них был библейский рассказ о сорокалетнем скитании по пустыне евреев перед приходом в Палестину. Вот как спустя почти 40 лет описывают в прошении министру внутренних дел Ланскому сами переселенцы свои скитания: ";Мы не в силах подробно описать всего того, что происходило при переселении нашем, и как действовали болезни, происходившие от перемены климата, воды, от тесноты квартир и большею частью от неимения их... нелицемерно скажем и по самой истине, что целые семейства пострадали жизнью, а многие лишились и половины оных и ни одно семейство не осталось без потери отца, матери, брата, сестры и детей, словом сказать из 9тыс. душ мужского пола выходцев не осталось и третьей части, и в 15 лет едва могло набраться с новорожденными… до семи тысяч душ";. Во время двухгодичных скитаний многие отбились от своих близких: кто осел в развенчанной княжне Азова - Таганроге, где уже жили греки, кто на востоке Екатеринославщины, где быстро ассимилировались с местным населением, не оставив никакого следа, а кто и в Крым вернулся в покинутые сёла, например в Аутку, Карань. Большую помощь переселенцам оказал Самарский монастырь (под Новомосковском), призревший значительное количество больных и немощных. Погибших, отставших, вернувшихся, вероятно, никто и не считал, но, судя по цитировавшемуся письму к министру, те или иные потери составили до 60% - чудовищно высокая цифра, показывающая, кроме прочего, степень их угнетения в Крыму: даже следование по пятам ненасытной старухи с косой не поколебало стремления большинства к свободе.

Основе Документов по истории греков Приазовья С.Калоерова, 1-й том которого «От Крыма до Мариупольского ... профессиональное предназначение на культурной ниве , а зерна... победителей ещё долго остаются на слуху. ...

Глава 1 Система образования в Мариуполе после отмены крепостного права и введения в мариупольском уезде государственных реформ 4-6

Автореферат диссертации

... на строи­тельство в Мариуполе училища для греков . Греки ... публикации «Краткий обзор Мариупольского уезда»: «История такого... на ниве народного просвещения. В начале XX века одна школа в Мари­упольском уезде приходилась на ... свято исполненного дол­га и...